История. Помогите сост-ить сообщение о действиях РККА в начале войны, хотя бы 1 случай к/наст-ия и захвата враж/ой тер-рии

Нем-румынские войска при поддержке немецких "Люфтвафе" начали арт/кий обстрел и авиационную бомб/ку сов-ких погрангородов Рени, Измаила, Килии Новой, Вилкова и базы Дунайской флотилии. Противник сразу же сделал попытку форсировать в неск/ких местах Дунай, но был отброшен.
1й удар приняли на себя пограничники и Дунайская флотилия под командованием контр-адмирала Н. О. Абрамова. Помимо кораблей, в нее входили: стрелковая рота и пулеметная рота, отдельный зенитный артдивизион, а также Дунайский сектор береговой обороны в составе шести батарей разного калибра и 96-я авиаэскадрилья.
На этом участке находилась 51-я Перекопская стрелковая дивизия генерал-майора П. Г. Цирульникова. Город Килию, в частности, оборонял 23-й полк этого соединения. Потерпев неудачу в 1м наступлении, противник усилил арт/огонь по придунайским городам. Командир 23-го полка майор П. Н. Сирота предложил Цирульникову разрешить высадить десант в г. Килия-Веке и уничтожить стоявшие там арт/батареи врага. Они очень мешали нашим войскам и препятствовали маневру Дунайской военной флотилии.
Утром 25 июня после арт/подготовки 4 бронекатера под прикрытием мониторов форсировали Дунай, высадили отряд, из 2х рот и пограничников, наши бойцы разгромили две роты противника и взяли в плен 70 солдат и офицеров.

Для развития успеха 1го отряда на мыс перебрасывается ещё батальон 51-й дивизии Они расширили плацдарм и полностью очистили мыс Сатул-Ноу от врага.
В тот же день было решено высадить десант и в Килия-Веке.
Бой по захвату Килия-Веке начался поздно ночью 25 июня. Для переброски десанта 23-го стрелкового полка было выделено 4 бронекатера и 10 пограничных катеров. Командиром десанта наз-ен командир 23-го полка майор П. Н. Сирота. Арт/поддержка возлагалась на артдивизион 51-й дивизии.
В десант выделили батальон капитана Васицкого, и батальоны капитанов Ковальчука и Паламарчука прикрывали его. В 1м эшелоне десанта шла рота лейтенанта Юрковского. 1й эшелон десанта был высажен, за ним второй. Рота Юрковского с ходу атаковала противника и сбила его с занимаемых позиций. Преследуя отступающих, наши ворвались в центр. ный собор города Килия-Веке. Здесь укрепилась группа врага. Завязался бой. Смелыми, энергичными действиями десантники уничтожили неприятеля. Над собором взвился красный флаг победы. К 10 часам утра 26 июня все было закончено. Укрепрайон перестал сущ-ть. Десантники захватили плацдарм глубиною до 12км2, разгромив в Килия-Веке пехотный батальон, усиленный артиллерией и пулеметами, и погранзаставу. Противник потерял более 700 солдат и офицеров убитыми, 720 сдались в плен. Советские воины захватили 8 орудий, 30 пулеметов, свыше тысячи винтовок.

В тот же день другие подразделения 51-й дивизии заняли Пардину. Боевые действия, проведенные частями дивизии в начале войны, сыграли большую роль в укреплении левого крыла Юж/го фронта. Измаильская группа кораблей получила свободу маневра и могла оказать эфф-ную под-ку сухопут/м частям.
Однако общая обст-ка на фронте сложилась не в нашу пользу. Учитывая это, командир дивизии отдал приказ прекратить наступление и закрепиться в Килия-Веке, прочно удерживать занятый плацдарм, дабы ликвидировать угрозу обстрела с румынского берега советских городов. Для укрепления плацдарма в Килия-Веке было переправлено еще несколько подразделений
За подвиги, совершенные во время высадки десанта, многие воины, в том числе командир 23-го стрелкового полке майор П. Н. Сирота,

К 1 июля обстановка на Южном фронте резко изменилась. Враг перешел в наступление. Нач-сь тяжёлые бои. Наши войска оказывали врагу упорное сопротивление. Исключительно стойко сражались моряки Дунайской флотилии, воины 51-й дивизии, пограничники.

Героическая борьба наших войск на юж. участке фронта приковала к себе знач-ные силы фашистов, не позволила им быстро добиться намеченной цели. Успех 51й дивизии имел и огромное тактическое значение. Он означал, что на тер-рии врага можно воевать и мы будем там воевать и враг непременно будет разбит.

Северный флот не только защищал свои морские коммуникации, но и стремился помешать врагу пользоваться путями вдоль берегов Норвегии. Уже с конца июля 1941 года противнику пришлось ввести конвоирование своих судов. Возле баз, портов и на подходах к фьордам гитлеровцы выставляли корабельные дозоры, усиливали противолодочную оборону.
Подводные лодки, ещё до войны, сведенные в бригаду, к/ой командовал капитан 1 ранга Н. И. Виноградов, были в годы войны главной ударной силой Северного флота. Четыре дивизиона бригады возглавляли прославленные подводники капитаны 2 ранга М. И. Гаджиев и И. А. Колышкин, капитаны 3 ранга Н. И. Морозов и М. Ф. Хомяков. В строю постоянно находилось около 20 подводных лодок:

Командование флота стремилось охватить действиями подводных лодок возможно большую часть пути вражеских конвоев вдоль сев-го побережья Норвегии. Это вынуждало противника распылять противолодочные силы. А наши подводные лодки начали сами искать противника в глубине фьордов и в бухтах. Так, уже на второй день войны подводная лодка «Щ-401» под командованием старшего лейтенанта А. Е. Моисеева (на ее борту был и командир дивизиона И. А. Колышкин) вошла на рейд Вардё и торпедировала транспорт, стоявший у пирса. Другая лодка — «Щ-402», которой командовал старший лейтенант Н. Г. Столбов, проникла на рейд Хоннингсвог и атаковала стоявший на якоре транспорт. Т. о. , североморцы в самом начале войны перешли от позиционного метода использования подводных лодок к позиционно-маневренному крейсерству в ограниченных районах. Подводные лодки Северного флота в 1941 —1942 годах потопили семьдесят семь транспортных судов и двадцать семь военных кораблей, то есть свыше шестидесяти процентов тоннажа, потерянного противником на Северном морском театре за это время.
В то же время. стоит доб-ть, что за весь 1941г. Сев-ый флот не потерял ни одной под. лодки.

В 21.00 7 августа с аэродрома Кагул на острове Эзель поднялась особая ударная группа из 15 бомбардировщиков [5] ДБ-3 ВВС Балтийского флота под командованием командира полка полковника Преображенского Е. Н. , загруженных бомбами ФАБ-100 . Звеньями командовали капитаны Гречишников В. А. и Ефремов А. Я. , штурманом летел Хохлов П. И. Полёт проходил над морем на высоте 7 000 м по маршруту: остров Эзель (Сааремаа) — Берлин) . . Для соблюдения секретности на всём протяжении полёта выход в радиоэфир был категорически запрещён.

Ч/з 3 часа полёта вышли к сев-ой границе Германии. При полёте над её тер/рией самолёты неоднократно были обнаружены с немецких наблюдательных постов, но, принимая их за свои, немецкая ПВО огня не открывала. Над Штеттином немцы, посчитав, что это с задания возвращаются заблудившиеся самолёты люфтваффе, с помощью прожекторов предложили экипажам советских самолётов сесть на ближайший аэродром.

В 1.30 8 августа 5 самолётов осуществили сброс бомб на хорошо освещённый Берлин, остальные отбомбились по берлинскому предместью. Немцы настолько не ожидали авианалёта, что включили светомаскировку только через 40 секунд после того, как первые бомбы упали на город. Радист Василий Кротенко прервать режим радиомолчания и сообщить о выполнении задания в радиоэфире: «Моё место — Берлин! Задачу выполнили. Возвращаемся на базу!» . В 4 утра 8 августа, после 7-часового полёта, экипажи без потерь вернулись на аэродром.

Бомбовый удар имел важный психологический эффект.
8 августа немецкое радио передало сообщение:
В ночь с 7 на 8 августа крупные силы английской авиации, в количестве 150 самолётов, пытались бомбить нашу столицу.. . Из прорвавшихся к городу 15 самолётов 9 сбито.

В ответ на это Би-би-си сообщило:
Германское сообщение о бомбёжке Берлина интересно и загадочно, так как 7-8 августа английская авиация над Берлином не летала.

Советское Информбюро 8 августа известило, что наша авиация успешно бомбила Берлин. Сообщение в «Известиях» завершалось словами:

В результате бомбёжки возникли пожары и наблюдались взрывы. Все наши самолёты вернулись на свои базы без потерь.
Заметки с аналогичным содержанием публиковались в «Известиях» в течение всего августа. После налётов домохозяйки Берлина, уже в самом начале войны, писали своим мужьям на фронт подобные письма []:
Дорогой мой Эрнст! Война с Россией уже стоит нам многих сотен убитых. Мрачные мысли не оставляют меня. Последнее время ночью к нам прилетают бомбардировщики. Всем говорят, что бомбили англичане, но нам точно известно, что в эту ночь нас бомбили русские. Они мстят за Москву. Берлин от разрывов бомб сотрясается.. . И вообще скажу тебе: с тех пор как появились над нашими головами русские, ты не можешь представить, как нам стало скверно. Родные Вилли Фюрстенберга служили на артиллерийском заводе. Завода больше не существует! Родные Вилли погибли под развалинами. Ах, Эрнст, когда русские бомбы падали на заводы Симменса, мне казалось, всё проваливается сквозь землю. Зачем вы связались с русскими?
В дополнение: Немцы впервые бомбили Москву лишь в ноябре