помогите, пожалуйста, с русским: раскройте, скобки, поставьте недастоющие знаки препинания, вставьте пропущенные буквы.

В 1880 году ранней весной открылась в Санкт-Петербурге необыкновенная выставка. Люди ждали часами, чтобы попасть на нее. А там, в зале, возле опущенных на окна штор, стояла одна единственная картина, освещенная лампами. Люди входили в зал и замирали, как завороженные. Что это?
Месяц залил все вокруг своим таинственным светом. Сверкают края разорванных облаков. Серебрятся зеленоватые воды широкой реки. Блестят огоньки в окнах низких домиков, покрытых соломой. И сами их белёные стены, словно излучают серебряное сияние... А это и вправду была картина. Художник и в самом деле умел воспроизвести красками то, что, вроде бы, не доступно руке человека : свет лунной ночи и туманного утра и жаркого солнечного дня, красное зарево заката, сверкание снега, мерцающую бронзу сосен, ослепительный блеск березовых стволов.
-----------------------------------------------------------------
"блескберёзовых" - у Вас в тексте слитно написано, а пишется раздельно!

В 1880 году ранней весной открылась в Санкт-Петербурге необыкновенная выставка. Люди ждали часами, чтобы попасть на нее. А там, в зале, возле опущенных на окна штор, стояла одна единственная картина, освещенная лампами. Люди входили в зал и замирали, как завороженные. Месяц залил все вокруг своим таинственным светом. Сверкают края разорванных облаков. Серебрятся зеленоватые воды широкой реки. Блестят огоньки в окнах низких домиков, покрытых соломой. И сами их беленые стены, словно излучают серебряное сияние... А это и вправду была картина. Художник и в самом деле умел воспроизвести красками то, что, вроде бы, не доступно руке человека: свет лунной ночи и туманного утра и жаркого солнечного дня, красное зарево заката, сверкание снега, мерцающую бронзу сосен, ослепительный блеск березовых стволов.

В 1880 году ранней весной открылась в Санкт-Петербурге необыкновенная выставка. Люди ждали часами, чтобы попасть на нее. А там, в зале, возле опущенных на окна штор, стояла одна единственная картина, освещенная лампами. Люди входили в зал и замирали, как завороженные. Месяц залил все вокруг своим таинственным светом. Сверкают края разорванных облаков. Серебрятся зеленоватые воды широкой реки. Блестят огоньки в окнах низких домиков, покрытых соломой. И сами их беленые стены, словно излучают серебряное сияние... А это и вправду была картина. Художник и в самом деле умел воспроизвести красками то, что, вроде бы, не доступно руке человека: свет лунной ночи и туманного утра и жаркого солнечного дня, красное зарево заката, сверкание снега, мерцающую бронзу сосен, ослепительный блеск березовых стволов. (По. Н. Иониной)

В 1880 году ранней весной открылась в Санкт-Петербурге необыкновенная выставка. Люди ждали часами, чтобы попасть на нее. А там, в зале, возле опущенных на окна штор, стояла одна единственная картина, освещенная лампами. Люди входили в зал и замирали, как завороженные. Что это?
Месяц залил все вокруг своим таинственным светом. Сверкают края разорванных облаков. Серебрятся зеленоватые воды широкой реки. Блестят огоньки в окнах низких домиков, покрытых соломой. И сами их белёные стены, словно излучают серебряное сияние... А это и вправду была картина. Художник и в самом деле умел воспроизвести красками то, что, вроде бы, не доступно руке человека : свет лунной ночи и туманного утра и жаркого солнечного дня, красное зарево заката, сверкание снега, мерцающую бронзу сосен, ослепительный блеск березовых стволов.

В 1880 году ранней весной открылась в Санкт-Петербурге необыкновенная выставка. Люди ждали часами, чтобы попасть на нее. А там, в зале, возле опущенных на окна штор, стояла одна единственная картина, освещенная лампами. Люди входили в зал и замирали, как завороженные. Что это?
Месяц залил все вокруг своим таинственным светом. Сверкают края разорванных облаков. Серебрятся зеленоватые воды широкой реки. Блестят огоньки в окнах низких домиков, покрытых соломой. И сами их белёные стены, словно излучают серебряное сияние... А это и вправду была картина. Художник и в самом деле умел воспроизвести красками то, что, вроде бы, не доступно руке человека : свет лунной ночи и туманного утра и жаркого солнечного дня, красное зарево заката, сверкание снега, мерцающую бронзу сосен, ослепительный блеск березовых стволов.

В 1880 году ранней весной открылась в Санкт-Петербурге необыкновенная выставка. Люди ждали часами, чтобы попасть на нее. А там, в зале, возле опущенных на окна штор, стояла одна единственная картина, освещенная лампами. Люди входили в зал и замирали, как завороженные. Что это?
Месяц залил все вокруг своим таинственным светом. Сверкают края разорванных облаков. Серебрятся зеленоватые воды широкой реки. Блестят огоньки в окнах низких домиков, покрытых соломой. И сами их белёные стены, словно излучают серебряное сияние... А это и вправду была картина. Художник и в самом деле умел воспроизвести красками то, что, вроде бы, не доступно руке человека : свет лунной ночи и туманного утра и жаркого солнечного дня, красное зарево заката, сверкание снега, мерцающую бронзу сосен, ослепительный блеск березовых стволов.

свет лунной ночи, и туманного утра, и жаркого солнечного дня, красное зарево заката...

В 1880 году ранней весной открылась в Санкт-Петербурге необыкновенная выставка. Люди ждали часами, чтобы попасть на нее. А там, в зале, возле опущенных на окна штор, стояла одна единственная картина, освещенная лампами. Люди входили в зал и замирали, как завороженные. Что это?
Месяц залил все вокруг своим таинственным светом. Сверкают края разорванных облаков. Серебрятся зеленоватые воды широкой реки. Блестят огоньки в окнах низких домиков, покрытых соломой. И сами их белёные стены, словно излучают серебряное сияние... А это и вправду была картина. Художник и в самом деле умел воспроизвести красками то, что, вроде бы, не доступно руке человека : свет лунной ночи и туманного утра и жаркого солнечного дня, красное зарево заката, сверкание снега, мерцающую бронзу сосен, ослепительный блеск березовых стволов.

В 1880 году ранней весной открылась в Санкт-Петербурге необыкновенная выставка. Люди ждали часами, чтобы попасть на нее. А там, в зале, возле опущенных на окна штор, стояла одна единственная картина, освещенная лампами. Люди входили в зал и замирали, как завороженные. Месяц залил все вокруг своим таинственным светом. Сверкают края разорванных облаков. Серебрятся зеленоватые воды широкой реки. Блестят огоньки в окнах низких домиков, покрытых соломой. И сами их беленые стены, словно излучают серебряное сияние... А это и вправду была картина. Художник и в самом деле умел воспроизвести красками то, что, вроде бы, не доступно руке человека: свет лунной ночи и туманного утра и жаркого солнечного дня, красное зарево заката, сверкание снега, мерцающую бронзу сосен, ослепительный блеск березовых стволов.