Мне нужно чтобы вы написали пересказ этого текста мне очень надо завтра сдать, а сам я умираю как хочу спать. Спасите

извини, но в следующий раз старайся сразу перевести на русский
ВЫБОР ПУТИ
Его неожиданно охватил сомнение: «То ли я делаю, что следует? Способен на это? Почему так тянет туда, в неизвестное? »И он остановился посреди дороги. Задумался. Огляделся. Хотя дорога расстилалась впереди ровная и широкая, однако он не мог идти дальше: и беспокойство, и недовольство собой, и желание чего-то высшего переполнили его. А сбоку проторенной дороги громоздились вершины, казавшиеся такими стремительными и неприступными, что на них никто не решался сойти.
К тому же их окружали непроходимые чащи, глубокие овраги, острые утесы и Бескиды ...
И все же он решительно сошел с гладкой дороги и сквозь дебри и заросли заторував собственную тропинку к вершине. И уже ничто не могло остановить смельчака: ни колючий терновник, ни скалистые склоны, ни глубокие обрывы. Он поднимался все вверх и вверх. «Безумный» - ужасались одни, спокойно брели подарком. «Отчаянный» - восторженно восклицали другие, которые уже готовились двинуться тоже вслед за храбрецом. «Счастливый» - вздыхали те, которые в силу своей
слабость, робость или пугливую характер не могли последовать за первопроходцем.
А были и такие, которые молча завидовали и тайком пренебрегали смельчака.
Что ему до того! Он упорно поднимался на вершину, где не ступала еще нога человеческая. И это было его призвание, его счастье, его слава и бессмертие. Как важно в жизни найти себя, пока не поздно, пока еще молодой!
А ему тогда шел уже тридцать второй. За спиной у него и учительство, и участие в боях, и работа в ведущей республиканской газете художником иллюстратором, карикатуристом. Читатели в каждом номере искали острые, остроумные рисунки, под которыми стояла подпись «Саша». Друзья ежедневно приходили к нему в мастерскую, чтобы посмотреть, как под кистью рождается пейзаж или человеческий тип. И называли его талантливым, и пророчили ему творческое будущее.
А его не удовлетворяли ни карикатуры, ни акварели, ни масличные труда. Все больше и больше чувствовал себя недовольным, потому что чувствовал в себе силу творца нового искусства, только утверждалось. И однажды ночью после раздумий он решительно выходит из своей мастерской, чтобы никогда к ней не вернуться. Оставляет мольберт, краски, законченные и незаконченные полотна - оставляет навсегда.
С плащом через плечо и дорожным портфелем в руке спешит на вокзал, садится в поезд, везущий его на берег Черного моря, в красавицу Одессу. А утром он уже стоит перед директором кинофабрики и говорит три заветных слова:
- Хочу стать режиссером!
Это был Довженко