Дюны — это имеющие мягкие очертания холмы из песка, возникающие в пустынях или же на побережьях. Чтобы появилась дюна, требуются — наряду с большим количеством песка — две вещи: солнце и ветер. Лучи солнца падают на песок и, нагревая его, испаряют из него остатки влаги. Теперь он настолько мелкий, что ветер может уносить его дальше. Если ветер длительное время дует в одном направлении — как на побережьях морей или в пустыне, то унесенные песчинки постоянно скапливаются в одном и том же месте. Они нагромождаются друг на друга, пока не возникнет дюна. Бывает и так, что ветер сносит дюну и образует ее на новом месте. В таком случае говорят о подвижных дюнах.
На сухой, надводной части пляжа даже легкий ветерок поднимает песчинки и гонит их в разных направлениях. Натолкнувшись на препятствие вроде пучка травы, ветер замедляется и сбрасы-вает песок с его подветренной стороны. Со временем за таким щитом может накопиться столько песка, что вырастает внушительных размеров дюна. В большинстве случаев высота береговых дюн не превышает 15 м, но это - далеко не предел. На побережье Орегона или, например, Северной Каролины близ мыса Хаттерас дюны под-нимаются на высоту более 30 м, а во французском департаменте Жиронда -почти на 100 м.
В процессе роста дюны не перестают изменяться - некоторые из них даже медленно, но неуклонно мигрируют в глубь суши. Происходит это так: ветер поднимает песок с их наветренной стороны, а сбрасывает с подветренной, заставляя дюны перемещаться. «Шагающие» дюны могут похоронить под слоем песка строения и даже целые леса, оказавшиеся на их пути. Остановить этот процесс могут защитные насаждения. Трава и другие растения не только заслоняют песок от ветра, но и удерживают его своими корнями. И все же, несмотря на свои размеры, дюны представляют собой очень неустойчивые образования. Самос малое повреждение растительного покрова в результате пожара или, например, интенсивного вытаптывания может предоставить ветру возможность снова возобновить свое наступление. Резко начинает расти участок дюны, подверженный ветровой эрозии, а вскоре и сама она вновь приходит в движение.
Шалил проказник ветер до утра,
Из дюн часы песочные слагая,
Кромсал он перьевые облака,
Дерзая…
Рука упрямо переворачивает завораживающие взгляд песочные часы ожидания… и он течет ручейком – бесконечный песок, чисто-золотистый, намывая величественную громадину дюну, давно поглотившую меня… у этого ветра вечно ночная смена – без сна и отдыха он старательно выравнивает, утюжит, оттачивает лезвие песка и ты, проходя по нему ранним утром, не подозреваешь, что идешь по мне, мягко утопая в нежнейшем шелке, и каждый шаг твой отзывается во мне взрывом… но глух мой голос, засыпанный проникающим в каждую клеточку песком… но сухи глаза мои… а рука, уже привычно, меняет положение этого вечного двигателя… и сыплется струящееся золото секунд, и высятся в пустыне все новые и новые молчаливые памятники любви и надежде…
