Автопортрет с сестрой.
Масло, темпера. 1898. Русский музей.
В саду, на фоне подстриженных деревьев сидит девушка в белом платье, погруженная в мечты барышня давно минувшей эпохи. Возле чайного столика фигура самого художника — будто невзначай вписанная в угол полотна и частично срезанная его краем. Лицо словно изваяно, черты строги и четки, взгляд зорок.
Время, которое отныне воспевает Мусатов, — вне конкретных границ и социальных противоречий. Это, по его словам, — «просто красивая эпоха» .
Весна.
Масло. 1898—1901 68,5х96см.
Русский музей.
Грустная тишина. Среди цветущих вишен, по непримятой траве и не тронутым дыханием ветра одуванчикам неслышно ступает печальная, словно призрак давно ушедших дней, девушка. Она загадочна еще и потому, что мы не видим ее лица, ее взора, устремленного в сторону старинного дома, освещенного прощальными лучами солнца. Наряд ее как бы включается в кружева зелени и нежных цветов, своими красками, узорами и складками вторя оттенкам прекрасной декорации.
Гобелен.
Темпера. 1901. 103х141,2см.
Третьяковская галерея.
«Гобелен» — живописная элегия, музыка в красках, ясная и прозрачная. Обобщенные статичные пятна, размеренный ритм линий, форм рождают настроение печального угасания. Лица обеих девушек грустно-спокойные, движения плавные, медленные. Многочисленные оттенки сведены к серовато-розовым и перламутрово-сиреневым. Техника исполнения подобна вытканному блеклым шелком гобелену.
Водоем.
Темпера. 1902. 177х216см.
Третьяковская галерея.
Героини полотна — сестра и невеста художника. Линии горизонта изображать не понадобилось: гладь водоема не только стала изумительным фоном для двух мечтательных созданий, но и отразила синее в кружевах полуденных облаков небо, высокие деревья и приземистые кусты. Все разнообразие теплых и холодных красок дивного летнего дня слилось в чарующую мелодию — стройную, светлую, возвышенную. Столь же гармоничны и плавные очертания обеих фигур; линии одной как бы повторяются или продолжаются в повороте головы, торса, рук другой, изгибах складок одежды, в округлых очертаниях пруда.
Куст орешника.
1905, бумага, акварель, пастель. 45x63 см
Государственная Третьяковская галерея.
Одна из последних работ Борисова-Мусатова, "Куст орешника", пронизана невозмутимой тишиной и спокойствием, словно в ожидании чуда.
Картины Виктора Борисова-Мусатова, исполненные высокой поэзии, благотворны и притягивают, как чистый родник, как прекрасное виденье, как умиротворяющая тишина.
