почему куры не могут далеко летать?

Полет кур, существ, не способных летать, — вполне ясная метафора духовного преображения и освобождения человека. Удивительным образом Пелевин показывает, что подобное освобождение невозможно без определенного рода аскезы (то есть предельного напряжения духовных и физических сил, воздержания и самоконтроля). Для кур единственно возможной формой аскезы оказывается упражнение с гайками, призванное накачать мышцы крыльев. Герои Пелевина начинают делать его в силу некого мистического озарения, не особенно и понимая, зачем это необходимо, как часто не понимают новоначальные христиане смысл долгих служб, молитв, постов и поклонов. В христианстве действительно есть множество истин, особенно в области нравственных норм и аскетики, которые, на первый взгляд, кажутся непонятными, но которые нужно принять, доверяя многовековому опыту Церкви по освобождению человека.

Затворник, представляющий собой образец мистика восточно-оккультного типа, считает, что полет, конечная цель этих тяжелых упражнений, заключается в способности к некоему эзотерическому фокусу: «нужно представить себе то место, куда хочешь попасть, а потом дать рукам мысленную команду перенести туда все тело, сложить крылья перед собой и оказаться в нужном тебе месте». Однако истинный смысл изнурительных упражнений с гайками открывается Шестипалому. Освободившись от власти демонов в рабочих комбинезонах (Шестипалый выклевал глаз одному из «богов» — только так и можно обращаться с бесами), герои сквозь разбитое окно улетают на юг. Истина оказалась «настолько простой», что Затворнику, старому гностику и эзотерику, «за нее даже стало обидно». Полет, с одной стороны, первоначально показался героям необыкновенно легким («иго Мое благо, и бремя Мое легко» (Мф. 11:30), но мы знаем, как невыносимо тяжелы путешествия перелетных птиц, преодолевающих бескрайние моря и раскаленные пустыни с редкими оазисами, где уже приготовили силки коварные берберы. К свету, оказывается, можно лететь, только напрягая все свои духовные и физические силы. Путь христианина похож на перелет, предстоящий героям Пелевина: та же свобода, легкость и радость полета, тот же труд, испытания и жестокая необходимость всегда быть осторожным и сосредоточенным на своей цели. Христианин, как птица в небе, может быть только в пути: если он остановился, то значит, падает в пропасть, — в небе нельзя просто стоять. Не случайно в известных мне православных компаниях тост: «За тех, кто в пути» — никогда не пропускался.

Чего достигнут герои Пелевина в конце своего путешествия, это, по словам Достоевского, «уже совсем другая история», обычно не доступная литературе. Об этом не стал бы писать наш классик постмодернизма, убежденный вслед за Кастанедой, что «все пути ведут в никуда».

В куриный рай на аэроплане

Как бы то ни было, куры у Пелевина научились летать — Ник Парк дает более пессимистическую картину. Курочки из его мультфильма учатся летать под руководством американского петуха Рокки. Однако их супергерой на поверку оказался шарлатаном, да и сами они повели себя неподобающим образом, не соблюдая самые очевидные аскетические правила: не соблюдали диету (перед убоем их тщательно откармливали), а по ночам оттягивались на дискотеках. А обжорство и полет — несовместимые вещи. Кроме того, одна ученая курица убедительно со схемами и расчетами доказала, что куриное тело не приспособлено для полета. Курочек спасает научно-технический прогресс, воплощенный в виде летательного аппарата, на котором они и улетели из курятника, и пара супергероев, забавных пародий на «сверхчеловеков» из голливудских боевиков. В реальной жизни, конечно же, ни аэроплан на велосипедной тяге, приводимый в движение одновременно пропеллером и машущими крыльями, не поднялся бы в воздух, ни суперкуры не совершили бы подобные подвиги. Да и освобождение героев Парка довольно условное. Да, теперь они живут не в курятнике, а в курином заповеднике, жируя на вольных хлебах, не куры так и не стали птицами, так и не научились летать, а двое предприимчивых мы

МК

Марина Коновалова

1 013

08.04.2009