Напоминание о том, что кому-то живется гораздо хуже, чем нам, заставляет нас кратковременно жить гораздо хуже. Мы в эти мгновения представляем себя теми, кто живёт гораздо хуже, чем мы. Потом мы возвращаемся из этого воображаемого путешествия в (не менее воображаемую) нашу реальность. Мы находим «себя» таким образом - отношением «себя» к тем «другим», кому гораздо хуже. И в этом отношении (направлении взгляда, зрения, воображения) мы выглядим неким достоинством (достойно, выпукло, гордо), а «другие» - неким недостатком (ущербно, вогнуто, унизительно, жалобно).
Т. е. чтобы возвыситься в своём мнении о себе, мы унижаем (в нашем представлении, мнении) других.
Почему нам не всегда помогает возвыситься (всплыть на поверхность, к солнцу, к теплу) унижение (утопление, отправка ко дну) других?
Потому что есть (в нашем же представлении!) другие, которые живут гораздо лучше, чем мы. Мы кратковременно (в нашем воображении) вселяемся в этих других и с их (выгодной) позиции занимаемся унижением (жалением, отправлением ко дну) нас. И только поэтому мы (в нашем представлении, при любом уровне достатка!) становимся теми, кто живёт гораздо хуже, чем другие.
Таким образом, унижая других (нашим мнением, что они живут гораздо хуже нас), мы автоматически (одномоментно) и возвышаем, и унижаем себя.
Унижение других (нашим мнением, что они живут гораздо хуже нас) – это палка о двух концах (обоюдоострый меч).
Мы фактически всегда работаем Атлантом (выполняем титанический труд) – разделяем собой Небо (тех, кто гораздо лучше нас) от Земли (тех, кто гораздо хуже нас). Зачем? Чтобы болтаться посредине – между Небом и Землей. Когда мы больше смотрим на Небо, нам горько. Когда мы больше смотрим на Землю, нам сладко.
При этом, поскольку наша позиция всегда воображаемая (и мы сами – воображаемые нами от начала и до конца), то мы никогда не можем достичь ни Неба, ни Земли (так же, как невозможно достичь горизонта).
Если мы (Атлант) перестанем разделять Небо от Земли, то не будет ни Неба, ни Земли, ни нас (титанов, самоотверженно жертвующих собой ради себя). Поэтому нам ничего не остаётся, как в Эрмитаже (=место уединения, затворничества, келья, приют отшельника, пустынное место, одинокий сельский домик) «без тепла и хлеба, забытые в веках» держать (носить на руках) Небо и (попирать ногами) Землю.
Это такое наше наказание (наказ, завет, закон) нам за нашу гордость (тщеславие). Мы гордимся (тешим себя славой) нашим (воображаемым нами) бытием (между Небом и Землёй).
Отнять у нас гордость и тщеславие – это (всё равно, что) отнять у нас (бренную) жизнь.