Почему делить веселье все готовы, но никто не хочет грусть делить?

Лермонтов точно знал!

Как страшно жизни сей оковы
Нам в одиночестве влачить.
Делить веселье - все готовы:
Никто не хочет грусть делить.
Один я здесь, как царь воздушный,
Страданья в сердце стеснены,
И вижу, как судьбе послушно,
Года уходят, будто сны;
И вновь приходят, с позлащенной,
Но той же старою мечтой,
И вижу гроб уединенный,
Он ждет; что ж медлить над землей?
Никто о том не покрушится,
И будут (я уверен в том)
О смерти больше веселится,
Чем о рождении моем...

С другом можно и поделиться за рюмкой-другой.

обычай тризны и поминок вы, похоже, начисто проигнорировали.

Да мы тут, на Ответах всё время грусть делим.
Счастливые тут не задерживаются.

Самим тошно, чужого не потянуть.

грусть это ваша выдуманная преданность

Мы все пребываем в иллюзии, что у нас много времени. В иллюзии безопасности, забывая, что возможно: бухой полковник уже сел за руль своёго джипа, депутатский сынок купил новую ламбу, девочка любительница соц. сетей получила права, шизик забыл принять таблетки, а жена инженера механика в аэропорту объявила ему, что он ничтожество и ушла и т. д.
Смерть рядом, даже ближе чем нам кажется.

Как раз наоборот. Чаще любят плакаться в жилетку.

Бывает такое от неумения сопереживать. Делить грусть порой все таки сложнее - если неправильно подобрать слова утешения для грустного человека, это может ранить его еще сильнее. Но не зря в Библии говорится: "Радуйтесь с радующимися и плачьте с плачущими." Усилия быть рядом в беде очень ценны, это и есть настоящая дружба.

Грусть - это что-то очень личное и глубокое, что больше никому не может принадлежать