Хотели бы вы стать бережней ко всем?

Понимаешь, Горацио, есть люди, которых нельзя разлюбить, сколько зла ни сделай они тебе. А есть другие - их не полюбить, сколько добра ни сделай они. Благодарность — ремесло благородных. Любовь же безродна, благ не дарит, и не благодарит за блага. Ближе всего по смыслу к словам «Я люблю тебя» — слова «Ты мне нравишься». Порой я кажусь себе циником, выдавливающим лимонный сок на рану зарезанной дочери.

Эти игры словами — предназначение их понятно немногим, кто населяет меня — похоже, нужны чтобы выживать под давлением музыки сфер, зацепившихся друг за друга и скрежещущих, как поперхнувшийся молнией гром. Страдание невыносимо без способа его вынести. И вот я стараюсь парить над схваткой Большой Медведицы и Большого Медведя — это нетрудно, если учесть, что не дождешься финала; больше того, сам твой вид эволюционирует много раз, чем заметит намек на движение. Вода бессмысленно капает в мыльницу, но ведь совершенно спокойно. Одаренные волей к смыслу мучимы всем, что приобрело смысл. Бессмыслица не виновата, для вины нужен умысел, а для умысла — смысл. Есть два вида смысла: смысл дела и смысл человека. На приёме психотерапевта думаешь: вот он, человек, увидевший во мне человека. Но ему я – не человек, я его дело, мной он получает зарплату. А вот отец – это да, это человек несомненно. Опять же мать, дочь, сын, друг, родня.

Страдаешь от связи со всеми, кто не нужен тебе, и от разрыва со всеми, кто нужен тебе. Хорошо деревянному дереву на лугу: просторно и одиноко. Мурлыкающе журавли уносят на юг исковерканные ключи к неизвестным замкам, запиравшим забытое барахло в подвале лунной пыли. «Почему ты так любишь отца? Он плохой. Чем подкупил? Что сулил?» Он мне нравится. А ты — нет.

Что-то стал я слезлив напоследок. Знаешь, наш брак похож на первую отечественную войну. Бонапарт горд, он сейчас завоюет Россию. Весёлые французы не знают: года не пройдет, они все умрут. Все. Смысл завоевать Москву исчезает, лишь завоюешь Москву. Прок золота исчезает, когда оно тянет ко дну. И вот, потеряв смысл в войне, уходя, он взрывает кремлевские башни. Ни зачем. Как вандал. Пришли, изгадили всё и погибли. С этими европейцами вечно такая беда.

Этика, от тебя я чувствую себя спичкой, мою башку ты шоркаешь о чиркаш. Не загорается, тогда ты — сильнее, и ломаешь меня пополам, и, негодного, исторгаешь вон, сплевывая ругательство. Бог ведет себя как мародер, ему можно всё, над ним силы нет. Всю жизнь под присмотром надсмотрщика. Одиночество – это свобода. А вот некто по кличке Кот не заправляет рубаху, он даже не меняет носков, не утруждается ясностью речи, моется раз в два года, лысеет, Аполлон не требует его к священной жертве, — я бы не смог. Может, поэтому злой, а он добр.

Некоторые люди – не люди, настолько в них много рекламы. Токио, Лондон, Париж, Нью-Йорк – на пятый день там сдыхаешь от скуки, а они завидуют, вот дураки. Останавливаешься в лесу, спрашиваешь: почему тут всё так? В расположении трав, кустов и деревьев наверняка есть какая-то драма, конфликт, протест, торг, уныние и в итоге согласие. Лесоруб, не мудрствуй!

В день, когда погиб Паша Романов, я брился. И вот, пассажир автобуса заметил пену у левого уха. Не эстетично-с. «Ты сдурел? Пена?! У меня погиб друг!»

Трагедия обязывает быть трагическим. Жалок холодный цинизм на фоне горя хорошего человека. Трагедия – это власть. Персонажу трагедии уже можно всё. Всем молчать! Говорить будет трагик. И он не остановится вовеки. Мне не было еще даже года, а я уже знал: мама любит меня меньше, чем её я. Она нужна мне всегда, а я ей лишь иногда. Она вечно уходит куда-то. А я вечно тут остаюсь. Возможно, я это только что выдумал.

Как-то раз я представил, как спросил Бога: «Зачем Ты посылаешь нам столько горя?» И представил, как Он ответил: «Чтобы вы стали лучше. В горе вы так хороши!»

Хватит горчишники лепить и призывать к жертвенности.
Люди, какие вы уроды! Что вы творите, уму не постежимо. И когда вам несёшь свет, вы толпой его забиваете.
Пошли все вон!

Какой прекрасный глубокий рассказ. Я сейчас много думаю об этом

А когда мой отец помер, я только один раз на могиле побывала и то за компанию. Отцы тоже разные бывают.

на всех эмпатии не хватит, она не безгранична. иногда задумаешься также о человеке, а у него такая мелочность в душе, и думаешь на кой черт вообще растрачивать на него, пусть живет своей жалкой жизнью