Трагедия КАТОЛИЦИЗМА в том, что католицизм заквашен на лжи?

Множится, ширится и усложняется эта ложь с веками. Изучение католицизма рождает чувство мистического ужаса, как и ближайшее соприкосновение с ним — так сращена с его природой Ложь. “Легенда о Великом Инквизиторе” проникает в глубь вещей. В самой основе католицизма лежит подмена Христа. Ложь растекается от ядовитого источника, сопутствуя в большей или меньшей мере всему “специфически” католическому.
“Главенство” папы не укладывается в “земные” рамки. Это не есть противопоставление “единоличного” начала “соборному”: “Папа” и “Вселенский Собор” явления не одного порядка. То, что латинское богословие говорит о “Папе, ” неприложимо ни к чему земному — даже ко Вселенскому Собору. Папа — почти Бог! В его лице Христос открывается миру с такой же мистической силой, с какой Он входит в человека в таинстве Евхаристии. В этом таинстве человек имеет лишь “половину” Христа. “Целой половины Вас, о Спаситель, недостает мне, и тщетно ищу я ее в этом немом ковчеге, где Вы не говорите. И какой половины! Я готов был сказать: самой нужной! Того непогрешительного слова, которое одно может помешать душам и народам нестись по любому ветру доктрины.. . Она (эта половина) в Ватикане: она в Папе. Папа есть второй образ присутствия “реального” Иисуса Христа в Церкви. ” Господь “создал Себе два образа реального присутствия абсолютно различных — так как великие не повторяются никогда — несказанных оба, и которые совместно являют полноту Вочеловечения.. . О, тайна двух покрывал, под которыми скрывается Иисус Христос полный.. . В этом и состоит тайна христианства.. . То, что Иисус Христос не положил под одним из этих покровов, Он положил в другой, и обладать Им можно только, если уметь в горячем порыве сердца переходить от св. Евхаристии к Папе, и от Папы к св. Евхаристии. Вне этих двух тайн, которые собственно образуют лишь одну тайну, мы имеем лишь уменьшенного Христа (Он Сам так установил!) , Который недостаточен для нужд как отдельных душ, так и общества, Который не в состоянии даже Сам Себя защитить. ” “Таинство веры! Вот слово, которое нужно сказать о Папе, раз мы его сказали о св. Евхаристии, ” ибо Папа, “это Иисус Христос, скрытый под покровом и продолжающий через посредство человеческого органа свое общественное служение среди людей. ” Для Церкви даже затруднительно найти выражение, которое достойно раскрыло бы это взаимное проникновение Христа и Папы. Как найти имя для своего Главы, одновременно видимого и невидимого! “Она относит к нему всю любовь, которую она питает к Господу, она окружает его тем же благоговением. Она хочет, чтобы мы становились перед ним на колени, чтобы мы целовали ему ноги и чтобы мы высказывали ему почитание, которое было преувеличено, если бы оно не было обращено к Иисусу Христу, Который невидимым и теснейшим образом связан с самой личностью Папы. ” “О сладость чувств, которые испытываешь перед Дарохранительницей и у ног Папы! ” “Идите к Иисусу Христу, Который говорит: идите к Папе. ”
Так пишет один из талантливейших и популярнейших католических писателей-иерархов, монсеньор Буго, епископ Лавальский, одна из книг которого (о христианских страданиях) была воспроизведена на русском языке Е. Поселяниным с восторженным предисловием. Цитаты эти извлечены Н. С. Арсеньевым из его огромного труда “О Христианстве и современности, ” с девятого издания 1922 г. Значит, можно с полным основанием рассматривать эти высказывания не как эксцессы экзальтации безответственного литератора, а как своего рода исповедание веры современного просвещенного католика. Впрочем, яркость формы здесь делает лишь особо выпуклым, острым, ранящим наше православное сознание, старое содержание католической доктрины.
“Римский епископ, канонически правильно поставленный, в силу заслуг св. Петра несомненно становится святым, ” — говорил Григорий VII. “С каждым папою Христос пребывает вполне и совершенно в таинстве и авторитете, ” — учил Фома Аквинат. “Церковь без Папы — бездушное тело, ” — утверждал кард. Паллавичини.