Алексий II и Кирилл!

Очень много! Церкви зарубежную и нашу примирили! При них Церковь подниматься стала! Множество Храмов и Монастырей восстановилось! Народ к Вере стал обращаться!

церковь подняли, обогатили, а в обществе измениеий нет, уних нет таких полномочий и сил

Алексий Ридигер кадр старой советской церковной номенклатуры, со всем сопутствующим багажом. Время его патриаршества совпало с концом перестройки, развалом СССР и обретением религиозных свобод. Если бы не это его патриаршество ничем не отличалось бы от правления его предшественника Пимена Извекова. Время было таким, что случилось много положительного - обретение Церковью статуса юридического лица, возвращение храмов и возрождение монастырей, но была и другая сторона - из-за церковных интриг случился филаретовский раскол на Украине, была устроена совершенно неприличная истерика по поводу выхода из подполья Греко-Католической Церкви, загнанной туда доблестными чекистами при пособничестве тогдашних церковных властей РПЦ. Альянс с государством получился тоже не слишком убедительный. Алексий не был хорошо образованным, был очень посредственным оратором и всегда оглядывался, прежде чем что-либо предпринять. Кирилла Гундяева помню молодым архимандритом, стремительно ставшим Выборгским архиепископом и ректором ЛДА-ЛДС. Прекрасный оратор, человек с феноменальной памятью, тонкий дипломат. При Совдепии запихнутый на отстойную кафедру, но смогший даже оттуда проявиться и стать заметным для населения страны. Увы имена обоих иерархов связаны с церковным табачно-водочно-банковским бизнесом РПЦ. Есть ощущение, что Кирилл Гундяев гораздо более открытый и уверенный в себе человек, возможно это поможет произвести в Церкви те изменения, чтобы из культурного заповедника она стала живой общиной. Вызывает тревогу упорство РПЦ во введении ОПК в качестве обязательного предмета в школе. Это может привести к серьезным противоречиям в обществе. Опыт наблюдения за подобными эксперементами в других странах, где религия никогда не выпадала из общественного уклада в отличии от России, говорит мне, что ни к чему хорошему это не приводит.