Прочитала где-то про старый русский обычай: новорожденного укутывать в рубашку отца (чтоб отца любил и уважал) , причем+

я думаю, что этот обычай пошёл от того, что считалось плохой приметой заготавливать на будущее "детское приданное".что бы не сглазить. вот поэтому и укрывали (заворачивали, пеленали) в отцовскую рубаху. потом, старая рубаха была мягче, от многочисленных стирок.

А вы ничего не слышали про заговоры? Запах родителя приучает ребёнка, впрочем можно и приучить и мужчину и женщину. Человек даже не поймёт, почему вдруг человек начинает нравится. Ещё вытирали сеном, заносили через порог три раза, обмывали свежей росой или снегом от "веснянки" и т. д.

По особым критериям выбиралась повивальная бабка  женщина, имеющая только здоровых детей, обладающая чистотой души и помыслов. При первых же схватках она уводила роженицу подальше от жилья. Из-за опасения «дурного глаза» и «лихих людей» рожать часто приходилось на сеновале, в бане, а иногда и в печи, в то время как отец усердно молился перед иконой. Из-за того, что места для родов выбирались не по критерию чистоты, многие роженицы часто становились жертвой инфекции, зачастую ведущей к смерти матери и ребенка. В народе болезнь эту называли родильной горячкой", и судьба женщины зависела исключительно от ее здоровья. Интересно, что первые роды были важны лишь тем, что оценивались как пробный камень",  если они прошли успешно, значит, в будущем женщина сможет рожать. Гибель первенца не становилась трагедией, важен был сам факт успешного разрешения от родов.

А меня вот такой обычай удивил:
"У чеченцев и ингушей женщины рожали, как правило, в доме мужа — в комнате брачной пары («уоти») , причем, муж не должен был находиться дома. «Когда женщина чувствует приближение родов, муж уезжает из дома и предоставляет ухаживать за родильницей родственницам или знакомым женщинам. Спустя некоторое время после родов, так дней через пять, муж возвращался домой и не обращал внимания ни на жену, ни на новорожденного» , — отмечал один из дореволюционных авторов.
По-видимому, это являлось одним из проявлений кавказского обычая избегания, который должен был показать непричастность мужа к рождению ребенка и к самой. роженице. Один из дореволюционных авторов на основе осетинского и дагестанского материалов объяснял уход мужа из дома во время родов жены боязнью, что беды жены-родственницы могут стать и его бедой (муж уходит из дома и не возвращается до тех пор, пока роженица не оправится от родов и не перестанет быть «нечистой» . Аналогичные обычаи отмечены исследователями и у других народов Кавказа (шапсугов, кумыков, адыгейцев, ногайцев и др.) "