Знакомый украинец написал, что я Russisch Schwein.Как его посильнее оскорбить, чтобы понял, с кем дело имеет?

Никогда не спорь с дураком: сначала опустишься до его уровня, а потом он задавит опытом.

Оскорблять это удел слабого. Пожалей его.

НАХЕР ТАКИХ ДРУЗЕЙ, БУДЬ МУДРЕЕ ЕГО, ПРОСТО ИГНОРИРУЙ.

назови его байбаком.

Зачем с таким быдлом дружить ?

Можете не стараться с оскорблениями, он и так уже понял, с кем имеет дело. Нормальные люди ведут себя достойно, а не по принципу "сам дурак". Но это, похоже, не про вас.

Тот, кто скачет без коня - тот блошье у кобеля!

Повторяет то, что фашисты говорили.

"поезжай в Киев и всё"

Промолчите.

ЭТО НЕ РАССКАЖЕТ КИСЕЛЕВ. И КАДЫРОВ НЕ ВМЕШАЕТСЯ Профессиональный фотограф Миланы Омельчук 14 дней пробыла в плену у донецких сепаратистов. Стало известно, что все время пребывания в плену ее били и кололи неизвестными веществами, на ее руках – следы от инъекций. Там, в пыточной, она видела других пленных людей, мужчин, которых похитили, называли «Правым сектором» . Зимой Милана, как и многие другие украинцы, ходила на Майдан. В Донецк поехала, чтобы пообещаться с местными жителями и «увидеть все своими глазами» . 5-го мая в центре Донецка ее схватили и затащили в черный минибус. Далее приводим интервью с Миланой Омельчук: Как произошло похищение? Я собиралась на вокзал. Видела, что под моими окнами ходят люди в черной форме. Я дождалась момента, когда никого из них не было, и вышла. Была с сумкой и фотокамерой, как всегда. Я шла по одной из центральных улиц, не знаю ее названия. Меня обогнал минибус черного цвета, с раздвижной дверью. Двое мужчин схватили меня и затащили внутрь. Потом уже я поняла, что в том месте, где я была, эти люди считались охранниками. Высокие, подтянутые все, спортивные. В машине не было сидений, пусто. Мне на голову сразу одели тряпичный темный мешок. Что происходило в машине? Они молчали. Я очень испугалась. Машина остановилась, они вышли минут на 15. Потом вернулись и внезапно ударили меня в затылок. Очнулась я в каком-то помещении. Руки были связаны за спиной, на глазах - плотная повязка. Рядом были люди? Да. Такие, как я. Все сидели молча. Нам нельзя было друг с другом общаться. Тебя допрашивали? Да, спрашивали, кто я, откуда приехала. Но в первые сутки допроса не было, я просто сидела. Ты слышала, как допрашивали других? Я слышала сильные крики, мужские, они доносились из других комнат. Каждую ночь. Все ночи, которые я там была, всегда кричали. Очень сильно кричали. Первый день мне не давали пить, хотя я просила. «Что тебе надо... сиди тихо» . Орали на меня: «Это бендеровку привезли» , называли разведчицей, фашисткой и «правым сектором» . Потом швырнули меня в какую-то комнату и начался допрос. «Имя, фамилия, где живешь, чем занимаешься... » Какая у этих людей манера общения? Там были украинцы, но больше русских. Мне так показалось, потому что из их разговоров между собой было понятно, что они не знают, кто в Украине есть кто. Не знают наших политиков. Звучали фразы: «Это у вас» , «У вас так, а у нас по-другому, другие правила» , «Что у нас там сейчас будет».. . Что они хотели узнать у тебя? Спрашивали контакты «Правого ссека» , как они его называли.. . Спрашивали, что я делала на Майдане, зачем приехала в Донецк, на кого работаю.. . Оскорбляли. Когда не знала, что ответить, давали пощечину, могли ударить автоматом по голове. Самое страшное - укладывали рядом с человеком, и, если я не отвечала на какой- то вопрос, начинали его бить. Чтобы я чувствовала, как ему больно, слушала, как он кричит. Били очень сильно. А меня спрашивали: «Скажи номер того, с кем ты работаешь в Майдане» или «Кто платит Майдану, американцы?» . Они всегда приписывали американцев ко всем вопросам. «Сколько платили каждому?» , «Зачем стояли?» , «Вы что, в палатках жили?» , «Кто с этим Ярошем сотрудничает?» , «Кто ему платит, откуда у него деньги?» . Задавали такие вопросы, на которые реально не знаешь ответа. Ты отвечала им то, что они хотели? Я не знала, что отвечать. Такое ощущение было, будто сейчас февраль и Майдан все еще стоит. Я отвечала, что стояла за свободу и за будущее своей страны. А они говорили: «Так ты у нас патриотка той Украины» . Я отвечала: «Да» . Они говорили: «Ну, будешь платить за свой патриотизм» . Били по голове, угрожали. Говорили: «Если ты не будешь говорить, нас тут много, и ты будешь с каждым» . Мол, пустим по кругу. Иногда требовали снять блузку. Могли щупать, за лицо, за тело ущип

Зачем опускаться до этой грязи?!