Есть там немного любопытных деталей, которые я хотел бы выделить, ну а по ссылке весь текст целиком.
Мы пообщались со вдовой первого, Еленой Матвеевой, а также с асбестовским атаманом Олегом Сурниным, в чьей казачьей станице последние два года состояли погибшие.
...
— Елена, вы сказали, что ваш муж воевал на Донбассе, когда он туда уехал?
— В 2016 году.
— Что его побудило?
— Это они с мужиками все это решали. Пришел, сказал: «Видишь, какая возня на Донбассе идет. Надо людям помочь». Сказал, что поедет домики беженцам строить. Он все–таки строитель.
Дом наемника вы можете видеть на фото. Вот как живя в этой развалюхе, которую строили скорее всего пленные немцы, можно поверить в бред про строительство домиков для бездомных поросят?
Да любая баба бы тут же закатила скандал, что мол сами живем в бараке–развалюхе, а ты намылился в чужую страну строить за здорово живешь! Как по мне, так это обычная игра в дурака, которая издревле используется у нас при возникновении косяка или проеба.
Биография наемника банальна: трудился экспедитором и на ремонтах, поигрывал в казачество, а потом бац — и 2014 год с крымнашем и Донбассом, куда он возил гуманитарку в качестве разведчика:
— Вы давно со Стасом познакомились?
— 13 лет назад. Я работала в магазине продавцом, а он экспедитором. Товары к нам привозили.
— Почему его выбрали для себя?
— Замечательный человек был. Не давал мне работать. Говорил всегда: «Сиди дома, занимайся детьми». Сам все ремонты делал, все своими руками. Мастер по евроремонтам был, в Екатеринбург много ездил. Сильно любил детей: зоопарки, кинотеатры, в «Райт» постоянно таскал.
А это слова его атамана, так сказать сутенера войны:
— Косотуров и Матвеев были казаками?
— С нашей станицы были. Мы их вместе принимали в позапрошлый год на день разведки.
— Давно были знакомы с ними?
— С Игорем Косотуровым мы возили гуманитарку на Украину, в Луганск. Он там и остался. Я тогда вернулся, мне надо было на работу.
— Это год какой?
— Кажется, 2015 год.
— Что за гуманитарку возили?
— Продукты, медикаменты.
— Игорь Косотуров сколько пробыл в ЛНР?
— Около полугода. Потом с ранением попал. В ногу, осколок. Сюда прибыл, лечился.
— Он кем там воевал?
— Разведчиком.
— Он до Украины служил в 12–й бригаде ГРУ?
— Да, со 101 километра.
— А после ранения что делал?
— Еще на полгода поехал. Потом уже больше в Луганск не поехал.
— Почему?
— Были другие планы по Сирии уже.
— Почему в Сирию решил ехать?
— Да как сказать… Помочь. Чувство патриотизма опять же! Туда многие пошли однополчане его с Украины.
А вот опять слова вдовы:
— В Сирию он вообще зачем поехал?
— Его, видимо, затянули все эти автоматы и армейские тренировки. Он где–то через полгода после Донбасса начал скучать уже. Про автомат свой вспоминать, мол, как там моя «ласточка». Я его отговаривала и по–хорошему, и до развода чуть не дошло. Но вижу, что все это бесполезно уже. Намылился он и дорожку себе эту наметил. Они сами по себе здесь даже бегали и тренировались.
А теперь ей хочется, что бы за дорожку ее погибшего мужа мстило правительство:
— Что бы вы сейчас хотели, какие действия от государства бы хотели видеть?
— Я бы хотела, чтобы об моем муже узнали все. И не только о моем муже, обо всех пацанах, кто там так тупо погиб. Дико это все! Куда их послали, почему? У них даже защиты не было, как свиней отправили на убой! Хочу, чтобы правительство отомстило за них. Хочу, чтобы о пацанах память осталась, чтобы женам не обидно за мужей было, чтобы дети могли гордиться отцами.
