Зачем ворошить старые дела известных политиков и привлекать по ним к ответственности?

Для подъёма простых людей к восстанию.
Проходили, знаем.

"Богродач. Александр Богродач, фамилия Богродач".

А кто такая НаталИя Шуляковская?

– В питерской прессе много говорили и писали о скандале, связанном с поставками продовольствия. В чем там было дело?

– Действительно, в 1992 году, когда в стране был фактически продовольственный кризис, Ленинград испытывал большие проблемы. И тогда наши бизнесмены предложили следующую схему: им разрешают продать за границу товары, главным образом сырьевой группы, а они под это обязуются поставить продукты питания. Других вариантов у нас не было. Поэтому Комитет по внешним связям, который я возглавлял, согласился с этим предложением.

Получили разрешение председателя правительства, оформили соответствующее поручение. Схема начала работать. Фирмы вывозили сырье. Разумеется, они оформляли все необходимые разрешения, лицензии на вывоз. То есть таможня не выпустила ничего без соответствующих сопроводительных документов, которые обычно для этого требуются.

Тогда много говорили, что якобы какие-то редкоземельные металлы вывезли. Ни одного грамма никакого металла вывезено не было. То, что нуждалось в специальном разрешении, таможня не пропустила.

К сожалению, некоторые фирмы не выполнили главного условия договора – не завезли из-за границы продукты или завезли не в полном объеме. Они нарушили обязательства перед городом.

– Была создана депутатская комиссия, возглавляемая Мариной Салье, которая провела специальное расследование?

– Да там фактически расследования никакого не было. Да и быть не могло. В уголовном порядке преследовать было не за что и некого.

– Тогда откуда взялась вся эта история о коррупции?

– Я думаю, что этот скандал часть депутатов пыталась использовать для воздействия на Собчака, чтобы он меня уволил.

– За что?

– За то, что я – бывший кэгэбэшник. Хотя, я думаю, за этим стояли и другие мотивы. Некоторые депутаты напрямую работали с теми фирмами, которые хотели на этих сделках заработать, а им ничего не досталось, вот они и нашли злого кэгэбэшника, который мешал, и его надо было изгнать. А на это место хотели поставить своего человека.

Я считаю, что город, конечно, не сделал всего, что мог. Нужно было теснее работать с правоохранительными органами и палкой выбивать из этих фирм обещанное. Но подавать на них в суд было бессмысленно – они растворялись немедленно: прекращали свою деятельность, вывозили товар. По существу, предъявить-то им было нечего. Вспомните то время – тогда сплошь и рядом возникали какие-то конторы, финансовые пирамиды, МММ... Мы просто этого не ожидали.

Вы поймите, мы же не занимались торговлей. Комитет по внешним связям сам ничем не торговал, ничего не покупал, ничего не продавал. Это же не внешнеторговая организация.

– А выдача лицензий?

– Лицензии мы не имели право давать. В том-то все и дело. Лицензии давали подразделения министерства внешнеэкономических связей. Это федеральная структура, не имевшая никакого отношения к администрации города.