Характерной чертой историографии 20-х годов является определение нэпа с позиций исторически заданной цели - строительства социализма, что снимало вопрос о его динамике и внутренних противоречиях. К тому же большинство публикаций о нэпе строились не на фактическом материале, а на идеологических схемах, умозрительных конструкциях. Обращения к «почве» были крайне редки и порой приводили к нежелательным выводам. А. Хрящева, анализируя в 1922 году ситуацию в деревне после введения нэпа, вынуждена была признать, что развитие крестьянского хозяйства пойдет по дореволюционному пути: «теперь характер эволюции примет те же черты, которые были свойственны мелким и средним хозяйствам до войны». 8 Более того, если раньше сельскохозяйственный пролетариат растворялся в промышленности, то теперь промышленный сектор будет не в состоянии поглотить бедноту и ей «придется вести борьбу за существование в самой деревне» . Нэп запустил механизмы социальной дифференциации, центром экономической жизни в недалеком будущем выступит мелкий производитель. Чтобы избавиться от нерациональности мелкого хозяйства и негативных социальных процессов необходимо обобществление крестьянского хозяйства. Но экономических предпосылок для немедленного обобществления Хрящева не видела. Все надежды она возлагала на развитие промышленности, технический переворот, который извне подведет деревню к потребности в коллективизации: «Обобществление мелкого земледельческого хозяйства придет не из внутренней сущности, а извне. Могучие объективные факторы в области техники могут обобществить земледелие очень быстро, но если их не будет, обобществление пойдет очень медленно» 9 Кооперация, за которую ратовало Советское руководство, не способна выполнить своей миссии «столбовой дороги» к социализму, так как она объединяет мелких производителей с целью выгоды, а не для социалистического производства. «Кооперирование сельского хозяйства не ведет к обобществлению производства, ибо в кооперацию объединяются мелкие производители, оставаясь таковыми. Здесь обобществляется выгода при товарно-денежных отношениях, а не осуществляется обобществление как форма социалистического производства.
Развитие кооперации потребует расцвета товарно-денежных отношений». 10 В этом вопросе позиция Хрящевой напоминает воззрения исследователей кооперативного движения в России - В. Тотомианца, В. В. Кабанова, Л. Е. Фаина. 11
Так коллективизация сельского хозяйства в начале 20-х годов выглядела делом неопределенного будущего. Что же касается промышленности, то контуры её развития отчетливо прорисовываются в публикациях, начиная с середины 20-х годов. В 1924 году И. Г. Александров, анализируя трудности восстановления промышленности: недостаток средств, нерентабельность капиталовложений в старое оборудование, невыгодность привлечения иностранных займов и т. д. , -обосновывал стремление к плановому ведению хозяйства. При этом решающими факторами успеха выступали план и организация, ответственная за его проведение, а средством интенсификации - экономическое районирование: «При создании организации, проводящей план в жизнь, необходима ком-бинированность действий на производственной почве, которая позволяет связать интересы хозяйственного управления со всем комплексом торговых, финансовых, транспортных задач в определенном регионе». 12 Александров в своих рассуждениях подводил теоретическую базу к политике Госплана. Усиление планового начала представлялось как панацея от всех бед и другими исследователями. 13
Научная библиотека диссертаций и авторефератов disserCat http://www.dissercat.com/content/nep-v-orlovskoi-gubernii-politicheskie-i-sotsialno-ekonomicheskie-aspekty#ixzz2DSVZ8jLM