Духовной жаждою томим, Василь Василича однажды Иван Иваныч пригласил для утоленья этой жажды?

Пришли Кандинский, Верещагин,
И слух возник, что в той "общаге"
"Томимых" круг был слишком узкий, -
Народ пошёл, понёс закуски:

Малевич первым стал собратом
И нарезал "Эдам" квадратом,
Илья Ефимыч, как бурлак,
Тащил из осетра форшмак,

Потом явился Пиросмани,
Он сулугуни нёс в кармане,
За ним Мане тотчас возник,
Устроив на траве пикник

Такой, что Сальвадор Дали
Не утерпев, мелькнул вдали;
Тортилью сделал на второе
И помутил всем разум Гойя,

Хозяин (Шишкин) для народу
Не пожалел лесного мёду,
Ром Айвазовский наливал,
Но всех накрыл девятый вал -

Пост-алкогольное похмелье,
На том и кончилось веселье.. .

Василь Васильевич Кандинский
однажды к Шишкину зашёл,
и там с улыбкой сатанинской
поставил водки штоф на стол.
Тот, кто томим духовной жаждой,
Не отказался б выпить тож.
И здесь нужны, как знает каждый,
Хлеб, огурцы, колбаска, нож.
У каждого своя Голгофа…
Иван Иваныч после штофа
пошёл медведя рисовать.
Но всё непросто в этом мире,
И получилось их 4.
В глазах двоилось, так сказать.
А глаза – два, по двое в каждом,
И выходило - два по дважды
Четыре будет, говорят!
И всем известная картина
Для интерьера магазина,
Кафе и офисных палат
Была готова - чистый клад!

Василь Васильевич Кандинский,
Чей профиль был отнюдь не римский,
Поскольку он почти тунгус,
Отведав огненной водицы,
Опять отправился трудиться
На свой (а то! ) и цвет и вкус.
И как понять его картины
без штофа доброй половины?
Безумство красок, форм и чувств,
Да что безумство – чистый хаос!
Рукоплескал весь «Баухаус» ,
Как представителю искусств!


Вот чем и завершилась встреча…
Вы не согласны? Не перечу!
Могу ещё добавить кротко,
Почти не размыкая уст:
По-разному влияет водка
на представителей искусств!