Что писал на деревню, дедушке Штирлиц?

«Дорогой Лаврентий Павлович! — писал он. — И пишу тебе письмо… Поздравляю тебя с годовщиной нашей Великой Октябрьской Социалистической Революции и желаю тебе всего от господа бога. Нету у меня ни партийного билета, ни красного знамени, только ты у меня один остался».«А вчерась мне была выволочка. Прислали раскрашенную версию «Семнадцати мгновений…», где я и Мюллер в цвете. Шеленберг выволок меня за волосья на двор и отчесал шпандырем за то, что я сдал фильм в оцифровку американцам в Голливуд, но не отследил качество. А на неделе я стоял в бункере Гитлера за наборами с кофе и исландской сельдью, а я подошел и взял набор без очереди, а все заорали почему дескать штурбанфюрер перед Герингом и Борманом селёдку берут и ейной мордой хотели меня в харю тыкать. А я сказал, что Герои Советского Союза обслуживаются вне очереди. Пришли мне ради бога справку и удостоверение, а то эти фашистские морды мне не верят. Агенты из СД надо мной насмехаются, посылают в кабак «Элефант» за шнапсом и велят красть у хозяев огурцы, а Мюллер бьёт чем попадя. А еды нету никакой. Утром дают сосиски с тушеной капустой, в обед каши и к вечеру тоже капусту, а чтоб водки или щей, то фашисты проклятые сами трескают. А спать мне велят в машине, а когда радистка из Центра плачет и работает на ключе, я вовсе не сплю, а шифрую донесения. Лаврентий Павлович, сделай божецкую милость, возьми меня отсюда домой, на Лубянку, нету никакой моей возможности... Кланяюсь тебе в ножки и буду вечно бога молить, увези меня отсюда, а то помру...»
Штирлиц покривил рот, потёр своим чёрным кулаком глаза и всхлипнул.
«Я буду тебе сапоги ваксой чистить, — продолжал он, — богу молиться, а если что, то секи меня, как Сидорову козу. А ежели думаешь, должности мне нету, то я Христа ради попрошусь к Самому сапоги чистить, али заместо Калинина в во всесоюзные старосты пойду. Тов. Берия, нету никакой возможности, просто смерть одна. Хотел было пешком на Родину бежать, да валенков нету, морозу боюсь. А когда вырасту до генерала, то за это самое буду тебя поить до изумления и в обиду никому не дам, а помрёшь, стану за упокой души молить, всё равно как за Ленина.
А, Берлин город большой. Дома всё немецкие и фашистов много, а подполья нету и каждый день облавы. Со звездой и парашютом тут ребята не ходят и «Катюшу» петь никому не дают, а раз я видал в одной лавке рации продаются прямо с антенной и на всякую частоту, очень стоющие, даже такой есть такие гетеродины, что наши частоты поддержит. И видал которые лавки, где ружья всякие на манер калашниковых – штурмовые винтовки, так что, небось, рублей сто кажная... А в мясных лавках и 100 сортов колбасы, и сыра - двести, и сосиски свиные, а в котором месте их делают, про то торговцы не сказывают.Милый товарищ Берия, а когда в Кремле будет ёлка с гостинцами, возьми мне будденовку и в зелёный сундучок спрячь. Попроси у тов. Поскребышева, скажи, для Исаева». Штирлиц судорожно вздохнул и опять уставился на окно. «Приезжай, милый Лаврентий Павлович, — продолжал Штирлиц, — Христом богом тебя молю, возьми меня отседа. Пожалей ты меня сироту несчастную, а то меня все в гестапо уволочь хотят и водки русской испить хочется, а скука такая, что и сказать нельзя, всё плачу. А, намедни, Холтоффа бутылкой по голове ударил, так что тот упал и насилу очухался. Что теперя будет, одному богу известно. Пропащая моя жизнь, хуже собаки всякой... А ещё кланяюсь тов. Алёне, Егорке Жукову и водителю, а гармошку губную мою никому не отдавай! Остаюсь, твой сотрудник Исаев-Штирлиц, дорогой Лаврентий Павлович приезжай!»Штирлиц свернул вчетверо исписанный лист и вложил его в конверт, купленный накануне за 5 пфеннингов..Подумав немного, он умокнул ручку и написал адрес: В Кремль, наркому.Потом почесался, подумал и прибавил: «Лаврентию Павловичу». Довольный тем, что ему не помешали писать, он надел фуражку и, не набрасывая на себя шинель, прямо в эсессовском черном мундире, выбежал на Фридрихштрассе...Убаюканный сладкими надеждами, он час спустя крепко спал за рулем

Жукову привет!

Не пройдёт и Семнадцать Мгновений, как он вернётся !!!

точка точка тире тире точка

пришлите радистку.. срочно..:))

...сохранился только обрывок этого письма.. . Он сейчас находится в музеи Исаева Максима Максимовича.. . Вот не полный текст письма: "Дружочек дедушка, дорогой мой бригадефюрер СС и генерал-майор полиции Генрих Мюллер, пишу тебе из Австрии.. . Погода тут фиговая: дождь со снегом. Дедушка! Помоги мне избавиться от назойливого штандартафюрера СС Шеленберга: этот гад, все норовит ущепнуть меня за ягодицу.... ну далее в пяти томах...

Штирлиц жаловался деду,
Что его обидел Мюллер:
"С ним в очко играли в среду,
Группенфюрер - чистый шулер".

Штирлиц выпил бутылку джина, Теперь Джин стал рабом желудка!

милый дедушка,
Константин Макарович,
забери меня нахуй отседова

Кормят нас тут хорошо...

сердечко рисовал.... дед всё равно читать не умеет