Что за бал стал прообразом в "Мастере и Маргарите "на котором присутствовал сам Булгаков?

Прообразом бала сатаны было конкретное событие - официальный прием в американском посольстве 22 апреля 1935 года. Тогдашний посол в Москве Вильям Буллит пригласил визиткой и супругов Булгаковых.

В зале с колоннами танцуют, с хор – прожектора разноцветные. За сеткой – птицы – масса – порхают. Оркестр, выписанный из Стокгольма. М. А. пленился больше всего фраком дирижера – до пят.



Ужин в специально пристроенной для этого бала к посольскому особняку столовой, на отдельных столиках. В углах столовой – вагоны небольшие, на них – козлята, овечки, медвежата. По стенкам клетки с петухами. Часа в три заиграли гармоники и петухи запели. Стиль рюсс. Масса тюльпанов, роз – из Голландии. В верхнем этаже – шашлычная. Красные розы, красное французское вино. Внизу – всюду шампанское, сигареты.

На званом ужине, в залах, украшенных роскошными цветами, кроме многочисленных писательских и актерских пар, присутствовали Тухачевский, Радек, Бухарин, Буденный, Бубнов и другие главные большевики. Был там и агент ОГПУ, бывший киевлянин и барон Борис Штайгель, выведенный в романе в образе барона Майгеля. Убийство последнего на балу - реакция Булгакова на убийство его прототипа во время большой чистки 37-го. В сцене балла писатель изображает еще двух персонажей-отравителей, прообразами которых были руководители НКВС Ягода и Буланов, уже на то время репрессированные. Их имена писатель не называет, намекая на то, что в советской прессе было запрещено употреблять их имена.

Сама же идея шабаша, по предположению историка Соколова, пришла в голову Булгакову, когда он узнал о диких оргиях, в которых проводили заслуженные представители коммунистической элиты. Глеб Бокий - один из главных чекистов, творец ГУЛАГа прославился не только патологической жестокостью, но и созданием "дачной коммуны", "коммуны Бокого", на содержание которой ее члены отчисляли до десяти процентов зарплаты. Пьянки, драки и секс всех со всеми - так это было в реальности. До тех пор, пока Сталину не донесли о безобразии. Отплата была дьявольски скорой.



Участники бала (в порядке появления) :
- господин Жак - Жак ле Кёр (финансист при Карле VII);
- граф Роберт - Роберт Дэдли Лейчестер (граф, фаворит Елизаветы I);
- Фрида - детоубийцы Фрида Келлер (швейцарская швея) и Кониецко (работница из Силезии) ;
- госпожа Минкина - Настасья Фёдоровна Минкина (экономка и любовница Аракчеева, над которой расправились крестьяне за изуродованное лицо горничной; считается также одной из прототипов Настасьи Филипповны из "Идиота");
- император Рудольф - Рудольф II (германский император) ;
- маркиза, отравившая отца, двух братьев и двух сестер из-за наследства - маркиза де Бренвиллье (совершившая отравление вместе со своим любовником Жаном Батистом де Годеном де Сен-Круа) ;
- два последних участника, отравители - Ягода и его секретарь Буланов (якобы пытались отравить Ежова, Куйбышева, Менжинского и Горького).

Весенний фестиваль» 24 апреля 1935 года останется в памяти, пожалуй, как самый роскошный и ослепительный прием, когда-либо организованный американской дипломатической миссией за рубежом. Этот прием собрал в Спасо-Хаусе более 400 гостей. Среди приглашенных были руководящие члены советского Политбюро и Красной армии, такие как нарком иностранных дел Литвинов, нарком обороны Климент Ворошилов, председатель Центрального комитета коммунистической партии Лазарь Каганович, бывший глава Коминтерна Николай Бухарин, большевистский писатель и член редколлегии газеты «Известия» Карл Радек и три маршала Советского Союза - Александр Егоров, Михаил Тухачевский и Семен Буденный. По мнению Тейера, «все самые весомые фигуры в Москве, за исключением Сталина, присутствовали на этом фестивале» . Даже несмотря на то, что медвежонка вырвало прямо на мундир одного советского генерала (Радек шутки ради налил ему в бутылочку шампанского вместо молока) , вечер имел оглушительный успех и продолжался до самого утра. Когда последние гости разошлись, Тейер начал загонять птиц в клетки. Но ужасно устав после приема, он случайно забыл запереть дверь вольера, когда пошел спать. Не успел он заснуть, как камердинер посла разбудил его и сказал, что тот хочет срочно видеть его в зале приемов. Когда Тейер вошел в зал, он увидел, как посол наблюдает за полетом стаи зябликов, которые вылетели из вольера и «мирно парили» высоко под потолком. Служитель зоопарка, вызванный специально для отлова птиц, не смог ничего сделать, так как потолки в Спасо-Хаусе очень высокие, и Тейеру пришлось только беспомощно наблюдать, как птицы разлетаются по всему дому, «чирикая и оставляя за собой характерные следы» . Неудивительно, что после «Весеннего фестиваля» посол Буллит уже никогда не просил Чарльза Тейера устраивать какие-либо мероприятия в Спасо-Хаусе.