как вписываются в стилистику поэмы Блока "Двенадцать" образы ветра, метели, бури? Какое значение в образной системе по

Масштабность революции подчеркивают образы разбушевавшихся сил природы: разыгравшаяся вьюга, завивающийся воронкой снег, черное небо.
Особенно широко стихийную мощь происходящих символизирует ветер:

Ветер, ветер!
На ногах не стоит человек.
Ветер, ветер -
На всем божьем свете!

А. Блок изобразил ее как расколотый надвое мир, как противостояние
черного и белого.
Символика цвета играет важную роль в поэме “Двенадцать”:
с одной стороны, черный ветер, черное небо, черная злоба,
черные ремни винтовок, а с другой — белый снег, Христос в белом венчике из роз. Чёрное, злобное настоящее противопоставлено белому, светлому,
гармоничному будущему. Символикой красного цвета выражается мотив кровавого преступления. Красный флаг, с одной стороны, - символ победного конца, с другой стороны -символ кровавого настоящего.

2.Это тонкая психологическая и социально-политическая мотивировка
настроений и поведения красногвардейцев.
Любовная история, ревность и расправа с изменившей Катькой —
незначительный эпизод для них. Человеческая жизнь в их глазах особой
цены не имеет («Лежи ты, падаль, на снегу!») . Им важнее, чтобы Петька
остался с ними. Утешая его, они напоминают о долге, о бдительности:

Шаг держи революцьонный!
Близок враг неугомонный

«Двенадцать» — поэма Александра Блока, одна из признанных вершин его творчества и — русской поэзии в целом.
Поэма заканчивается именем Иисуса Христа, который идёт впереди двенадцати красноармейцев (их количество совпадает с числом апостолов) . Корней Чуковский писал в статье «Александр Блок как человек и поэт» :
Гумилёв сказал, что конец поэмы «Двенадцать» (то место, где является Христос) кажется ему искусственно приклеенным, что внезапное появление Христа есть чисто литературный эффект. Блок слушал, как всегда, не меняя лица, но по окончании лекции сказал задумчиво и осторожно, словно к чему-то прислушиваясь: — Мне тоже не нравится конец «Двенадцати» . Я хотел бы, чтобы этот конец был иной. Когда я кончил, я сам удивился: почему Христос? Но чем больше я вглядывался, тем яснее я видел Христа. И тогда же я записал у себя: к сожалению, Христос.
Неудивительно, что именно Блоку, всегда пронзительно чувствовавшему Петербург как чужой и враждебный человеку город, удалось создать потрясающую картину послереволюционной, вставшей на дыбы столицы. Петроград в «Двенадцати» показан в серии импрессионистских картин-зарисовок: хлёсткий ветер раскачивает огромные политические плакаты, снег, гололедица, стрельба и грабежи на улицах. Несмотря на мистический образ Христа, всё это выглядело весьма натуралистично, а местами даже подчёркнуто грубо и вульгарно. Потому произведение Блока подняли на щит и сторонники, и противники нового режима. Некоторые видели в «Двенадцати» карикатуру на разбойников-большевиков. Других шокировало, что у Блока красногвардейцев-уголовников по Петрограду ведёт сам Христос. Один писатель в письме своему приятелю недоумевал: «А вот и я, и многие миллионы людей сейчас видят что-то совсем другое, совсем не то, чему учил Христос. Так с какой же стати ему вести эту банду? Увидишь Блока – спроси его об этом». [21]
«...Александр Блок не мог разгадать своих «Двенадцати» . Моя формула Блока: "канонизация форм цыганского романса" - признавалась, или не оспаривалась, им.
В «Двенадцати» Блок пошёл от куплетистов и уличного говора. И, закончив вещь, приписал к ней Христа.
Христос для многих из нас неприемлем, но для Блока это было слово с содержанием. С некоторым удивлением он сам относился к концу этой поэмы, но всегда настаивал, что именно так получилось. Вещь имеет как бы эпиграф сзади, она разгадывается в конце - неожиданно. »
— ( Виктор Шкловский, Гамбургский счёт: Статьи, воспоминания, эссе (1914—1933) [22].