Описание брака, женитьбы.. . Отличное от других, нестандартное, примеры из классики?

Не класика, но немного нестандартное)) )

Тихой поступью осень пришла
И тебя у меня забрала
Ты девчонка была
А теперь ты жена
Свое взрослое счастье нашла

Танцем свадебным кружится грусть
Почему разгадать не берусь
Я любуюсь тобой
Чьей то ставшей судьбой
И за счастье твое я молюсь

припев

А на улице листопад
И кружатся листочки в такт
Проважая юность твою
В жизнь семейную, взрослою
Краски осени вам к лицу
И надежду дают отцу
Что любовь не покинет вас
Жизнь подстроив под этот вальс

Гости замерли все в стороне
Вы танцуете словно во сне
Говорит этот вальс
Вам двоим: В добрый час
И так этого хочется мне

Дай Вам Бог среди жизни дорог
Обойти переулки невзгод
Не коснуться беды
Не разрушить мосты
Жизнь достойно прожить, дай Вам Бог!

Буря не утихала; я увидел огонек и велел ехать туда. Мы приехали в деревню; в деревянной церкви был огонь. Церковь была отворена, за оградой стояло несколько саней; по паперти ходили люди. «Сюда! сюда! » — закричало несколько голосов. Я велел ямщику подъехать. «Помилуй, где ты замешкался? — сказал мне кто-то, — невеста в обмороке; поп не знает, что делать; мы готовы были ехать назад. Выходи же скорее» . Я молча выпрыгнул из саней и вошел в церковь, слабо освещенную двумя или тремя свечами. Девушка сидела на лавочке в темном углу церкви; другая терла ей виски. «Слава богу, — сказала эта, — насилу вы приехали. Чуть было вы барышню не уморили» . Старый священник подошел ко мне с вопросом: «Прикажете начинать? » — «Начинайте, начинайте, батюшка» , — отвечал я рассеянно. Девушку подняли. Она показалась мне недурна.. . Непонятная, непростительная ветреность.. . я стал подле нее перед налоем; священник торопился; трое мужчин и горничная поддерживали невесту и заняты были только ею. Нас обвенчали. «Поцелуйтесь» , — сказали нам. Жена моя обратила ко мне бледное свое лицо. Я хотел было ее поцеловать.. . Она вскрикнула: «Ай, не он! не он! » — и упала без памяти. Свидетели устремили на меня испуганные глаза. Я повернулся, вышел из церкви безо всякого препятствия, бросился в кибитку и закричал: «Пошел! »

— Боже мой! — закричала Марья Гавриловна, — и вы не знаете, что сделалось с бедной вашею женою?

— Не знаю, — отвечал Бурмин, — не знаю, как зовут деревню, где я венчался; не помню, с которой станции поехал. В то время я так мало полагал важности в преступной моей проказе, что, отъехав от церкви, заснул и проснулся на другой день поутру, на третьей уже станции. Слуга, бывший тогда со мною, умер в походе, так что я не имею и надежды отыскать ту, над которой подшутил я так жестоко и которая теперь так жестоко отомщена.

— Боже мой, боже мой! — сказала Марья Гавриловна, схватив его руку, — так это были вы! И вы не узнаете меня?

Бурмин побледнел.. . и бросился к ее ногам.. .
А. Пушкин " Метель"

"(...) Мюнхгаузен (вскочив) . Господа! Я глубоко потрясен речью господина
Рамкопфа, особенно его последним предложением. Однако я вынужден от него
отказаться, ибо почти все сказанное защитником, к сожалению, не
соответствует истине. Наше замужество, как это ни странно, началось задолго
до нашего рождения: род Мюнхгаузена давно мечтал породниться с родом фон
Дуттен, поэтому, когда у них родилась девочка, то я, в свою очередь, родился
уже не только мальчиком, но и мужем. Нас познакомили еще в колыбели, и моя
супруга мне сразу не понравилась, о чем я и заявил, как только научился
разговаривать. К сожалению, к моим словам не прислушались, и, едва мы
достигли совершеннолетия, нас отвезли в церковь. В церкви на вопрос
священника, готов ли я взять в жены Якобину фон Дуттен, я честно ответил:
"Нет! " И нас тут же обвенчали. После венчания мы уехали в свадебное
путешествие: я - в Турцию, она - в Швейцарию, и три года жили там в любви и
согласии. Затем, уже находясь в Германии, я был приглашен ландграфом
Бранденбургским на бал-маскарад, где танцевал с одной очаровательной особой
в маске испанки. Там же я увлек ее в беседку, обольстил, после чего она
сняла маску, и я увидел, что это моя собственная жена. Таким образом, если я
изменил, то прежде всего себе. Обнаружив ошибку, я тут же хотел подать на
развод, но выяснилось, что у нас должен кто-то родиться. Как порядочный
человек, я не мог бросить жену, пока ребенок не достиг совершеннолетия. Я
вернулся служить в полк, совершил несколько кругосветных путешествий,
участвовал в трех войнах, где был ранен в голову. Вероятно, в связи с этим
возникла нелепая мысль, что я смогу прожить остаток дней в кругу семьи. Я
вернулся домой, провел три дня, общаясь с супругой и сыном, после чего
немедленно направился к аптекарю купить яду. И тут - свершилось чудо! Я
увидел Марту.. . Самую чудную, самую честную, самую прекрасную.. . Господи,
зачем я это говорю - вы все ее знаете! Жизнь приобрела смысл! Я влюбился в
первый и, наверное, последний раз в жизни, и я счастлив! Надеюсь, что
Якобина все поймет и, в конце концов, порадуется вместе со мной.. . И да
здравствует развод, господа! Он разрушает ложь, которую я так ненавижу!! (...) Г. Горин, "Тот самый Мюнхгаузен". (К сожалению, не так уж и нестандартно)

***

"Вчера мой кот взглянул на календарь
И хвост трубою поднял моментально,
Потом подрал на лестницу как встарь,
И завопил тепло и вакханально:
"Весенний брак, гражданский брак -
Спешите, кошки, на чердак! "(...)" С. Черный, "Весеннее".

***

"(...) – Где вы были? – спросил Ипполит Матвеевич спросонья.
– У вдовы, – глухо ответил Остап.
– Ну?
Ипполит Матвеевич оперся на локоть.
– И вы женитесь на ней?
Глаза Остапа заискрились.
– Теперь я должен жениться, как честный человек.
Ипполит Матвеевич сконфуженно хрюкнул.
– Знойная женщина, – сказал Остап, – мечта поэта. Провинциальная непосредственность. В центре таких субтропиков давно уже нет, но на периферии, на местах – еще встречаются.
– Когда же свадьба?
– Послезавтра. Завтра нельзя, 1-е мая – все закрыто.
– Как же будет с нашим делом? Вы женитесь… Может быть, придется ехать в Москву…
– Ну, чего вы беспокоитесь? Заседание продолжается.
– А жена?
– Жена? Бриллиантовая вдовушка? Последний вопрос. Внезапный отъезд по вызову из центра. Небольшой доклад в Малом Совнаркоме. Прощальная слеза и цыпленок на дорогу... Поедем с комфортом. Спите. Завтра у нас свободный день. (...)" И. Ильф, Е. Петров, "12 стульев".

"Мойети — это половина населения. Две наших половины мы называем «утренней» и «вечерней» . Если ваша мать — утренняя женщина, то и вы тоже утренний, а все прочие утренние в определенном отношении являются вашими братьями или сестрами. И заниматься сексом, вступать в брак и заводить детей вы можете только с вечерними.
Когда я объяснил наше понятие об инцесте студентке на Хайне, она воскликнула, шокированная:
— Но ведь это означает, что ты не можешь заниматься сексом с половиной населения планеты!
А я, тоже шокированный, спросил:
— А ты что, хочешь заниматься сексом с половиной населения планеты?
Когда я женюсь — ради любви, стабильности и детей, — моими супругами станут трое. Я утренний мужчина: я женюсь на вечерней женщине и вечернем мужчине, с которыми у меня будут сексуальные отношения, и на утренней женщине, с которой у меня не будет сексуальных отношений. Зато у нее будут сексуальные отношения с вечерним мужчиной и вечерней женщиной. Весь такой брак называется «седорету» . Внутри него имеются четыре подбрака: две гетеросексуальные пары называются Утро и Вечер в соответствии с женской мойети, мужская гомосексуальная пара называется Ночью, а женская гомосексуальная пара — Днем. "

"— Мужчина влюблен в женщину? — Азак прыснула.
— Такое случается и даже слишком часто, — заметила управляющая.
— Я полагала, что только женщины могут влюбляться друг в друга, — сказала Азак.
— Иногда женщины влюбляются в мужчин, и это тоже весьма скверно, — сказала управляющая. — Вы позволите мне предостеречь вас, Азак? Любовь должна рождаться и расцветать только между женщинами. Здесь ей совершенно не место. Такое не доведет до добра. Я терпеть не могу терять деньги, но хотела бы, чтобы вы заказывали иногда и других мужчин, а не одного только Тоддру. Видите ли, вы вдохновляете его на нечто такое, что ему вредит. "

"— Эти Таде всегда входят в кеммер женщинами и всегда беременеют, —поговаривали соседи, кто с завистью, кто с неодобрением, а кто и с восторгом. — И они никогда не держатся за возлюбленных по кеммеру, — непременно добавлял кто-нибудь. Первое было преувеличением, но вот второе — чистой правдой. Ни у кого из нас не было отца. Мне долгие годы не было известно, что меня зачал, и не приходило в голову задуматься над этим. Клан Таде предпочитал не приводить в семью никого со стороны, даже и из нашего собственного очага.
— Клятвы по кеммеру — да ты кем себя воображаешь — эдаким аристократом? Сказочным героем? С меня было достаточно дома кеммера — будет достаточно и для тебя, — говорили матери своим любимым детищам и отсылали их подальше, куда-нибудь в старый Эреб Домейн, чтобы перебесились, пока минует влюбленность. "

"В этом смысле можно назвать «Невыбранную любовь» и «Законы гор» комедиями положений, как ни смешно это может прозвучать для человека, привыкшего, что вся НФ вырубается бластером в камне. Общество планеты О разнится с нашим, но едва ли более, чем Англия Джейн Остен, и, скорей всего, менее, чем мир «Сказания о Гэндзи». "

У. К. Ле Гуин сборники рассказов "День рождения мира" и "Пересадка"

"Три свадьбы последовали одна за другой – с огромными придаными и с одинаковыми условиями договора. Председатель признался в тайных отношениях с собственной дочерью, в результате чего все три отца, желая сохранить свои права и в целях еще большего их расширения, признали, что три молодые особы, связанные имуществом и именем со своими мужьями, принадлежат телом в одинаковой мере всем трем мужчинам, а если они этому воспрепятствуют, то будут наказаны самым жестоким образом в соответствии с договором, который подпишут. "

120 дней Содома Маркиз Де Сад

Свадьба. (Нас венчали не в церкви)

Нас венчали не в церкви
Не в венцах, ни с свечами
Нам не пели ни гимнов,
Ни обрядов венчальных

Венчала нас полночь
Средь мрачного бора
Свидетели были
Туманное небо до тусклые звезды.. .

Пропел буйный ветер
Да ворон зловещий
Венчальные песни пропел.. .
На страже стояли
Утесы на бездне
Постель постилали
Любовь да свобода
(Музыка А. Даргомыжского, слова А. Тимофеева)