Игра в бисер. Полеты во сне без компаса. Территория №4.

Я уехал в Магадан (Ты думаешь, что мне — не по годам...)

Ты думаешь, что мне — не по годам,
Я очень редко раскрываю душу,
Я расскажу тебе про Магадан —
Слушай!

Я видел Нагайскую бухту
да тракты,
Улетел я туда не с бухты-
барахты.

Однажды я уехал в Магадан —
Не от себя бежал, не от чахотки.
Я с горя там напился вдрабадан
Водки!

Кто не видел Нагайской бухты —
дурак тот,
Улетел я туда не с бухты-
барахты.

За мной летели слухи по следам,
Опережая самолёт и вьюгу,
Я всё-таки уехал в Магадан
К другу!

Я видел Нагайскую бухту
да тракты,
Улетел я туда не с бухты-
барахты.

Я повода врагам своим не дал:
Не взрезал вены, не порвал аорту —
Я взял да как уехал в Магадан,
К чёрту!

Кто не видел Нагайской бухты —
дурак тот,
Улетел я туда не с бухты-
барахты.

Я, правда, здесь оставил много дам,
Писали мне: "Все ваши дамы биты!"
Ну что ж, а я уехал в Магадан —
Квиты!

И я видел Нагайскую бухту
да тракты,
Улетел я туда не с бухты-
барахты.

Теперь подходит дело к холодам,
И если так случится — пусть досадно, —
Я снова враз уеду в Магадан —
Ладно!

Я увижу Нагайскую бухту
да тракты,
Улечу я туда не с бухты-
барахты.

Высоцкий
----------------------------------------------------------

Я помню тот Ванинский порт
И вид парохода угрюмый,
Как шли мы по трапу на борт,
В холодные, мрачные трюмы.

На море спускался туман,
Ревела стихия морская,
Вставал на пути Магадан -
Столица Колымского края.

Не песня, а жалобный крик
Из каждой груди вырывался,
"Прощай навсегда, материк",
-Хрипел пароход, надрывался.

От качки стонали зека,
Обнявшись, как родные братья,
И только порой с языка
Срывались глухие проклятья.

Будь проклята ты, Колыма,
Что названа чудной планетой,
По трапу сойдешь ты туда,
Обратно возврата уж нету.

Пятьсот километров тайга,
Живут там лишь дикие звери,
Машины не ходят туда,
Бредут, спотыкаясь, олени.

Я знаю, меня ты не ждешь,
И писем моих не читаешь,
Встречать ты меня не придешь,
А если придешь, не узнаешь.

--------------------------------------------------------------------------------

А. Смирнов
Тайны Магадана

Тайны Магадана. Нагаево. Восстание 1936-го

,,,"В свое время «из поколения в поколение» среди заключенных передавались рассказы о восстании троцкистов на Колыме. Вплоть до ликвидации лагерей и хрущевской оттепели о нем нельзя было узнать сколько-нибудь достоверных сведений. Затем некоторые оставшиеся в живых оппозиционеры написали воспоминания. Но лишь после открытия в конце 90-х годов ведомственных архивов выяснилось, что… никакого восстания не было.

А что же было? Если говорить коротко, то в 1936-м и первой половине 1937 г. на Колыме проходила массовая голодовка, в которой (с перерывами) участвовало более 200 человек. Все они считались троцкистами. В конце октября — начале ноября 1937-го 57 оппозиционеров после приовора Тройки УНКВД Дальстроя расстреляли.

Расстрел был массовым. То есть 47 человек казнили 26 октября на глазах друг у друга. Оставшихся через несколько дней привели на то же место и расстреляли над телами их товарищей.

Бывший следователь М. Баранов, который в числе других чекистов сопровождал осужденных к месту расстрела, вспоминал: «…Все, что произошло потом, произвело на меня и моих товарищей такое сильное впечатление, что несколько дней лично я ходил словно в тумане, и передо мной проходила вереница осужденных троцкистских фанатиков, бесстрашно уходивших из жизни со своими лозунгами на устах» .

Пусть фанатики, но они, в отличие от подчинившихся сталинской системе старых большевиков, умерли достойно. Не клеветали друг на друга, не предавали своих друзей и не отправляли в лагеря близких родственников.

«Свои своим голову рубят»

...Первую неделю голодного режима мы все еще шутили иногда. Например, практиковалась такая игра. Вот, еле волоча ноги, мы бредем с работы. Сгорбленные, с шелушащимися коричневыми лицами, в немыслимых лохмотьях. Вот тут и начинается сочинение «великосветской хроники» . Вроде некий бульварный листок капиталистического мира живописует светские развлечения какой-то группы фешенебельного общества.

– Веселой кавалькадой возвращались дамы со своего увлекательного лесного пикника, куда они отправились минувшим утром из замка Эльген в долине Таскана. (Эльген считался Тасканского района. ) Звонкие голоса дам оглашали тенистые уголки парка. Особой элегантностью отличался костюм амазонки, которым поразила всех русская княжна Затмилова (заплаты на ватных брюках Гали Затмиловой действительно превосходили все возможные своим причудливым видом) … Головной убор баронессы фон Аксенбург (это сплав двух моих фамилий) , скопированный с лучших моделей Пакэна, по-видимому, явится эталоном моды предстоящего весеннего сезона… В замке дам ждал великолепный обед со свежими омарами, сервированный внимательным и опытным мажордомом Кузеном де Коршунидзе…

Как ни странно, но такая болтовня в первые дни нашего голодного режима еще как-то поддерживала, утешала, укрепляла в сознании, что мы – люди.

Но скоро стало не до шуток. Кузен пустил в ход свое второе оружие. Теперь невыполнение нормы расценивалось как саботаж и каралось не только голодом, но и карцером. Прямо из леса нас, не выполнивших норму (а не выполняли, физически не могли выполнить ее почти все наши тюрзаки) , вели не в барак, а в карцер.

Трудно описать это учреждение. Неотапливаемая хижинка, скорее всего похожая на общую уборную, поскольку для отправления естественных потребностей никого не выпускали и параши тоже не было. Почти всю ночь приходилось так простаивать на ногах, так как для сидения на трех сколоченных кругляшах, заменявших нары, выстраивалась очередь. Нас загоняли туда прямо из леса, мокрых, голодных, часов в восемь вечера, а выпускали в пять утра – прямо на развод и опять в лес.

На этот раз, казалось, уже не уйти от нее, от постоянно настигающей нас Смерти. Еще капельку – и догонит… А мы уже так задыхаемся, убегая от нее. По крайней мере, я, увидя свое туманное отражение в куске разбитого стекла, найденного Галей, сказала ей словами Марины Цветаевой:

Я такую себя не могу любить,
Я с такою собой не могу жить…
Это – не я…

Мой друг поехал в Магадан -
Снимите шляпу,
Снимите шляпу!
Уехал сам,
Уехал сам -
Не по этапу,
Не по этапу.
Не то, чтоб другу не везло,
Не чтоб кому-нибудь назло,
Не для молвы, что, мол, - чудак,
А просто так,
А просто так.
Я знаю, кто-то скажет:"Зря!
Как так решиться -
всего лишиться!
Ведь там - сплошные лагеря,
А в них - убийцы,
А в них - убийцы..."
Ответит он: "Не верь молве -
Их там не больше, чем в Москве!"
Потом уложит чемодан,
И - в Магадан.
Мой друг поехал сам собой -
С него довольно,
его довольно,
Его не будет бить конвой -
Он добровольно,
Он добровольно.
А мне удел от Бога дан...
А может, - с другом в Магадан?
Уехать с другом заодно -
И лечь на дно!..
В.Высоцкий
1965г.
*****
Сопки были белые, с синеватым отливом, как сахарные головы. Круглые, безлесные, они были покрыты тонким слоем плотного снега, спрессованного ветрами. В ущельях снег был глубок и крепок - держал человека, а на склонах сопок он как бы вздувался огромными пузырями. Это были кусты стланика, распластавшегося по земле и улегшегося на зимнюю ночёвку ещё до первого снега. Мне давно была понятна и дорога та завидная торопливость, с какой бедная северная природа стремилась поделиться с нищим, как и она, человеком своим нехитрым богатством: процвести поскорее для него всеми цветами. В одну неделю, бывало, цвело все взапуски, и за какой-нибудь месяц с начала лета горы в лучах почти незаходящего солнца краснели от брусники, чернели от тёмно-синей голубики.
В.Шаламов Колымские рассказы.

"Чего только ему не приходилось преодолевать: голод, холод, болезни, одиночество!. . Зверь гибнет - человек живёт! Особенно русский человек!. . Какие только испытания на прочность не выпадали на долю русского человека! Рабство, нашествия, стихийные бедствия, эпидемии, войны.. . В руках каких только политических авантюристов не побывал русский человек! Вся история народа российского есть бесконечная борьба за жизнь, за выживание.. .
Кончались продукты. Уже несколько дней в обеденные котлы бросали для навара пустые мешки из-под муки, чтобы хоть как-то замутить воду и создать иллюзию съедобности. Хуже пришлось заключённым. В лагере уже вовсю свирепствовали цинга и дизентерия.. .
Жизнь, искавшая меня в течение трёх лет по разным лагерям Колымы и нашедшая в самый критический момент, когда я, голодный, потерявший всякую надежду, медленно умирал от цинги где-то в богом проклятом месте, "у чёрта на куличках", в заледенелом распадке оротуканских сопок.. .
О посылках я узнал в один из банных для "вольняшек" дней, когда начальник лагеря зашёл в баню попариться с мороза.
- Так пошлите за ними кого-нибудь, гражданин начальник!
Он рассмеялся:
- Кого я пошлю?. . Хочешь жить - сам сходишь.. .
- Мне не дойти. Вы же сами видите, в каком я состоянии.. .
Я и теперь не могу объяснить своё поведение в тот момент: фантастическая мысль зародилась у меня в мозгу: "А что, если попроситься вместе с ним?.. .
..."Зачем ему санки? - подумал я. - Такой чемоданчик проще нести в руках... "
...Я не мог скрыть радость, охватившую меня, заулыбался, но встать на ноги, как ни старался, не смог - так и встретил своего спасителя на четвереньках.
С мрачным видом подойдя ко мне, он, ни слова не говоря, приподнял меня за шиворот из снега и усадил на санки. Чемоданчик переложил в ноги и крепко-накрепко прикрутил нас обоих верёвкой.
Я не сопротивлялся. В моей душе сейчас победно пели ангелы, торжественно звучала суровая музыка Пятой симфонии Бетховена, исполняемая сводным оркестром всех лучших симфонических оркестров мира!
Все оставшиеся до "17-го" километры он материл меня последними словами (то проклиная, то угрожая) . Не щадил и себя, клял за минутную слабость в бане, с которой, по его словам, всё и началось.. .
Ещё вчера он понял, что никаких физических сил пройти десять километров во мне нет, что моя просьба была чисто волевым всплеском, последней надеждой человека, стоящего на грани жизни и смерти.. . Он предвидел вариант, что, возможно, ему самому придётся тащить меня живого или мёртвого.. . и всё-таки пошёл и на это.
Вот, значит, зачем ему понадобились саночки, вот зачем он захватил их. Какие слова способны объяснить этот поступок?.. "