О чем книга "Сильмариллион" Толкина?

Это предыстория. Я бы назвала это легендой о сотворении мира, того мира, который выдумал Толкин. Выдумал качественно, даже легенда о сотворении есть и искусственный язык. В ней рассказывается откуда вообще взялись эльфы со своими сильмариллами и все остальные создания. Книга очень интересная, но настолько перегруженная именами и названиями, что мозги скрипят. Всё равно что изучать генеалогическое древо какого-нибудь древнего аристократического рода, хорошо заучивать не надо.

Эру Единственный, кого в Арда называли «илуватар» , был
всегда. Нам неизвестно, чем он там занимался в одиночестве это долгое
время, но можно предположить, что для него тогда не было ничего святого,
потому что аинур, первых святых он сотворил, когда еще ничего другого
не было. Повисшим в пустоте аинур было предложено что-нибудь спеть –
единственное, чем можно было заняться, и они пели сначала неумело и
путаясь в словах, но потом хор наладился и собрался было затянуть «Ой,
мороз, мороз» , но случилось так, что Илюватор не любил русских народных
песен. Он сказал им: «Я желаю, чтобы все вместе вы заделали что-нибудь
этакое, чтоб душа развернулась и назад свернулась, из „Технологии“
чего-нибудь, или вот „Естурдей“ тоже песенка неплохая. »
И вот голос аинур, подобно флейтам и лютням, арфам и
гуслям, гитарам «Фендер» и синтезаторам «Ямаха» , подобно бесчисленным
хорам имени Пятницкого начали петь. Никогда с тех пор не повторялся этот
сейшн, хотя говорят, что еще круче можно будет оторваться на фестивале
«Монстры рока-92», и тогда настанет конец света.
Пока же Илюватор сидел и радовался, долгое время не
находя к чему придраться, но вот Мелькор начал вплетать в музыку свои
образы – пока хор со слезой упрашивал поручика Голицына не падать духом,
он с присвистом орал про «Глеб Жеглов да Володя Шарапов» .
Мелькору из всех Аинур были даны самые мощные
усилитель и колонки, и те, кто плавали в пространстве рядом, невольно
тоже подхватили истошные вопли: «Атас! Веселей, рабочий класс! » . Уловив
лажу, Илюватор поднялся и с отеческой улыбкой завел новую песню, и в ней
была новая сила и новая красота. Но прекрасные звуки темы про белые
розы в злые морозы вновь были заглушены криками: «Танцуйте мальчики,
любите девочек! » – и хотя среди аинур не было ни мальчиков, ни девочек,
Мелькор вновь стал побеждать.
Тогда опять поднялся Илюватор, и лицо его было
суровым. И он поднял правую руку, и возложил ее на клавиши резервного
секвестора «Корг-01-МХ» , и среди смятения зазвучала третья тема, и
ультразвук ей вторил: «В шуме дискотек слышу я твой смех… » – и печаль и
любовь была в этой песне. Но Мелькор уже добрался до последнего куплета
своей песни, и теперь, как заведенный, повторял: «Атас! Атас! Атас! » – и
было в этом мало благополучия, но много шуму и грубой мужской силы.
Илюватор встал в третий раз, и лицо его было ужасно. Он поднял обе руки,
и со словами: «Испортил песню, дурак! » , дернул рубильник, и вырубил все
электричество на сцене. И тогда Илюватор сказал: «Знаете что? Была у
меня мысль к вашему музону цветуху присобачить и кордебалет созвать, но
раз я какой-никакой бог, то вместо этого нате вам планету, и творите на
ней то же самое, что сейчас сыграли. И знайте, что поскольку я ваш в
некотором смысле папа, то и все, что вы будете делать, сиречь моих рук
дело. И даже то, что кто-то будет пытаться мне нагадить – не будем
говорить кто, хотя это это будешь ты, Мелькор, – так вот, даже это будет
исключительно мне на пользу. Вот вам билеты, вот подъемные. На лиц, не
отправившихся к месту работы в течение двадцати четырех часов, будет
наложено взыскание. Списки вывешены. За работу, товарищи! . Эта речь
ошарашила всех, а больше всего Мелькора. „Вот так, – подумал Мелькор, –
стараешься, стараешься, а старикан берет, и заявляет, что все к его
вящей славе. Прямо руки опускаются. “ Но по зрелому размышлению он понял,
какую великолепную индульгенцию вручил ему Эру, и с тех пор творил зло,
не иначе как приговаривая „Во славу Илюватора на веки вечные – Аминь! “.