Какими были буфеты альма-матер, наших школ, нашего детства, уклон в литературу, если можно? попутно-на чем писали стихи?

Мой поэтический день рождения. Тридцать восемь лет назад я написал свои первые
двенадцать стихотворений. До этого было три безделицы, сочиненные в девятом
классе, которые я показывал тогдашнему своему товарищу Саше С. Впрочем,
похвалам его (а были ли они?) верить в любом случае не стоило. Тогда же, в
девятом классе, я решил попытать счастья в прозе. Двухкопеечная тетрадка в
линейку, содержавшая начало того романа, давно потерялась. Сам я запомнил из
него фамилию главного героя: Широков, в соответствии с добрыми традициями
посредственной советской литературы. Впрочем, помню еще, как звездолет
приближался к неизвестной планете, проходя сквозь густые облака. (А через что
еще, прости Господи?)
Первые стихотворения записывались на обороте бланков библиотечных требований
химического факультета МГУ. Год стоял: 1969.
(Только что сообразил: между 1953 и 1969 годами прошло всего 16 лет. Это
означает, что на время моего поступления здание МГУ, казавшееся мне вечным,
еще было сравнительно новым. И действительно, в продуктовом ларьке при
студенческой столовой еще висели рекламы начала пятидесятых годов — какао и
что? Ах да, пищевые концентраты: каши, супы, сухофрукты.)
Видимо, уже в 1953 году или еще раньше согласовывалась смета на оснащение
библиотек университета. Утверждались дубовые (о да!) столы, добротные
полукресла с мягкими дерматиновыми сиденьями, банкирские лампы с зелеными
абажурами и, в последней, должно быть, строке сметы, — бланки требований,
печатавшиеся все тем же зеленым цветом на дефицитной мелованной бумаге. Я
приходил в библиотеку и, выписывая требование, похищал нетолстую стопку
бланков, штук, должно быть, двадцать — тридцать, и украдкой клал их в карман
своего кургузого студенческого пиджачка. О стихах речи еще не было, но слишком
уютной и приятной на ощупь была сталинская мелованная бумага. Пригодится,
размышлял я. Бахыт Кенжеев. КНИГА СЧАСТЬЯ

Ингелот (Якуну) \ Как хорошо! Так в этой тихой жизни, \ Я вижу, есть поэзия своя? \ Якун\ Я правду говорил тебе, ты видишь. \ Киевлянка (другим) Подруженьки! Скорее снова песню, \ Скорее пляску новую начнем. Константин Аксаков 1839 ОЛЕГ ПОД КОНСТАНТИНОПОЛЕМ\Драматическая пародия, с эпилогом, в 3-х действиях, в стихах