Письменно проанализировать монолог Чацкого "А судьи кто?" (не менее 150 слов)

Монолог "А судьи кто?" -взрыв Чацкого на реплики Фамусова:
"Позвольте батюшка.
Вот-с Чацкого, мне друга, Андрея Ильича покойного сынок:
Не служит, то есть в том он пользы не находит,
Но захоти: так был бы деловой.
Жаль, очень жаль, он малый с головой;
И славно пишет, переводит.
Нельзя не пожалеть, что с эдаким умом... " ,
" Не я один, все также осуждают".
....А судьи кто?
Но монолог Чацкого шире, чем ответная развернутая
реплика собеседникам:
это обличительная речь, направленная не столько
против Фамусова и Скалозуба, сколько против всего
фамусовского общества, и автору этот монолог
необходим для того, чтобы показать полную
несовместимость Чацкого не с отдельными лицами
этого мира, а со всем консервативным обществом.

“Не суди да не судим будешь”-гласит древняя народная
мудрость. Истинность ее неоспорима, и именно
она стоит гербовой печатью на всей комедии
“Горе от ума”.
Будучи беспощадным судьей нравов и обычаев
московского общества, Чацкий сам попадает под суд,
в котором у него нет адвоката, зато есть множество
самых разных обвинителей.
Задавая свой риторический вопрос, главный герой
не получает на него однозначного ответа,
ибо риторический вопрос такового ответа не имеет,
по определению.

Сей риторический вопрос, озвученный главным героем
комедии Грибоедова Александром Андреевичем
Чацким, давно уже покинул пределы литературного
произведения и по нынешний день существует
самостоятельно.
Этим вопросом задается каждый без исключения,
ибо сущность человеческого бытия заключена в единстве
и борьбе противоположных взглядов и мнений.
Еще великий Аристотель говорил: “Человек - существо
социальное”. И оценивается человек по делам его
не каким-либо Вселенским Разумом, а другими людьми,
имеющими свои добродетели и пороки.
Гений Грибоедова состоит в том, что его комедия
максимально приближена к реальной человеческой
жизни.
Автор не просто своим велением противопоставляет
“двадцать пять глупцов одному умному человеку”,
но и дает уникальную возможность взглянуть на
Чацкого глазами других героев комедии.

Нууууу, давай, анализируй, а мы почитаем, прокоментируем.

В комедии «Горе от ума» Александр Сергеевич Грибоедов свои заветные мысли вкладывает в уста главного героя Алек­сандра Андреевича Чацкого, который выражает их чаще всего в форме монологов. Они играют важнейшую роль в выявлении идейного смысла произведения. Всего Чацкий произносит шесть монологов. Каждый из них характеризует ступень в развитии сюжета комедии. Первый из них («Ну что ваш батюшка? всё Английского клоба…») можно назвать экспозиционным. В нем Чацкий дает едкую сатирическую характеристику нравов фамусовского об­щества. Но она пока является не развернутой, а краткой, как бы намечающей темы и образы последующих монологов. Второй монолог («И точно, начал свет глупеть…») пред­ставляет собой завязку конфликта комедии. Сопоставляя «век нынешний и век минувший», Чацкий обличает раболепство и угодничество представителей придворной знати, которые для получения чинов и наград готовы «отважно жертвовать затылком». В четвертом монологе Чацкого («Оставимте мы эти пренья…») происходит развитие любовного конфликта произведе­ния. Пытаясь понять отношение Софьи к Молчалину, Чацкий пылко выражает свое понимание любви. Это чувство, при котором для любящего «мир целый казался прах и суета», если в нем отсутствует она — та, кому посвящено это глубо­кое чувство. В пятом монологе Чацкого («В той комнате незначащая встреча…») возникает кульминация конфликта. Герой комедии гневно осуждает преклонение высшего света перед иностран­щиной. «Французик из Бордо» оказывается для гостей Фаму­сова высшим авторитетом не только в вопросах моды, но и в отношении ко всему русскому, национальному. Чацкий с ужа­сом думает о той пропасти, которая разделяет дворянскую вер­хушку и простой народ, и не знает, как добиться того, чтобы «умный, бодрый наш народ хотя по языку нас не считал за нем­цев». Обращаясь в своем монологе первоначально к Софье, Чацкий, увлекаясь, адресуется ко всем окружающим. Но ему приходится прерваться на середине фразы, потому что никто не желает его слушать: «все в вальсе кружатся с величайшим усердием». И, наконец, заключительный монолог («Не образумлюсь… виноват…») становится развязкой сюжета. Оскорбленный Со­фьей в лучших чувствах, Чацкий обличает в нем все фамусов­ское общество. Теперь оно для него «мучителей толпа, в люб­ви предателей, в вражде неутомимых». И единственный для себя выход герой видит в том, что покинуть чуждый ему круг. Вон из Москвы! сюда я больше не ездок. Бегу, не оглянусь, пойду искать по свету, Где оскорбленному есть чувству уголок!.. Карету мне, карету! Самым важным в развитии общественного конфликта и выявлении идейного смысла всего произведения становится третий монолог Чацкого («А судьи кто? — За древностию лет…»). Основной антитезой его является противопоставление «идеалам» фамусовского общества, главным выразителем ко­торых оказывается «Нестор негодяев знатных», благородных стремлений молодого поколения. Но те, кто желает посвятить себя общественному служению, выглядят инородным телом в фамусовском обществе, которое считает их мечтателями, при­чем опасными. Монолог Чацкого «А судьи кто?..», как и вся комедия в целом, обладает высокими художественными достоинствами. В его стилистике переплетаются архаизмы и простонародные выражения, им присуща интонационная гибкость. Отличи­тельными чертами монолога Чацкого являются также емкость и меткая афористичность. Эти качества восхитили в свое вре­мя Пушкина, который предсказал, что половина стихов Грибо­едова должна войти в пословицу.