Стихотворения зарубежных писателей о геротзме или любви к Родине

В. Гюго

О всем, что видела, история расскажет —
И тотчас на ее ланиты краска ляжет.

Когда очнется вновь великий наш народ,
Чтоб искупительный свершить переворот,
Не покидай ножон, кровавый меч возмездья!
Не подобает нам одушевляться местью,
Чтобы предателя прогнать в пределы тьмы.
К урокам прошлого прислушаемся мы.
Воспоминанья в нас тревогу порождают:
Жандармы с саблями, глумясь, сопровождают
Тележку черную под барабанный бой.
Толпа кричит: «Казни!» На улице любой,
На крышах, на мостах — людских голов плотина.
На Гревской площади сверкает гильотина,
Ударил нам в глаза ее косой резак.
Виденье мрачное стоит у нас в глазах!

Мы утверждали мир. Мы шли неколебимо.
У каждого был труд почетный и любимый.
Поэт о людях пел. Трибун их звал вперед.
И эшафот, и трон, и цепи в свой черед —
Все разрушалось в прах. Исчезли злость и горе.
Мы твердо верили, что с пламенем во взоре
Все человечество за Францией следит.
И вот явились те. Явился он, бандит,
Он, воплощенное бесчестие. И сразу
Распространил пожар, мучительство, заразу
Наживы рыночной, и подкуп, и обман,
Швырнул в грядущее горсть мерзостных семян.

И милосердие, исполнено боязни,
Дрожит от этих слов ужасных: «Мщенье! Казни!»

Ты, юный богатырь, ты, сеятель и жнец,
Ты, богом посланный глашатай и гонец,
Скосивший в краткий срок невзгоды вековые,
Бесстрашный, праведный, явившийся впервые,
Как некий великан, достойный римских дней,
С Европой дравшийся, сломавший троны в ней
И королей в бою швырявший друг о друга,
Ты, будущих веков предтеча и порука,
Свободы верный страж, воздвигнувший Террор,
Необходимости карающий топор,
Ты, горн, пылающий для будущих столетий,
Таким и будь вовек, год Девяноста Третий!
А в будущем ничто сравнить с тобой нельзя.

Ты шел в истории, пылая и разя;
Но, сам родившийся из недр того режима,
Где все от ужаса лежало недвижимо,
Воспитанный в тисках, сам не волён в себе,
Дитя монархии, ты в яростной борьбе
Лил кровь, как и она. Ее столетний ужас,
В твоем палачестве невольно обнаружась,
Казнил Людовика и уничтожил трон,
Но над тобой самим царем остался он.

Благодаря тебе, мы, первенцы свободы,
Иное поняли за прожитые годы.
Мы верим: мирный труд во Франции царит,
В ней пламенник любви немеркнущий горит.
Лишь братство чистое, лишь слово христианства
Начертаны в сердцах, что знают постоянство:
«Любите ближнего». Мы братья! Наша мысль
Недаром ринулась в такую даль и высь
Она ведет вперед, она благословляет
И кротость высшую и в гневе проявляет.
Лишь в этом явственен ее открытый лик.
Быть победителем — нетрудно. Будь велик!
Схватив предателя с лицом белее мела,
Мы правый приговор ему подпишем смело:
Презренье, но не казнь! Забудь, народ, скорей,
Навеки упраздни забавы королей;
Не надо виселиц, кровавых плах и пыток.
Грядущим племенам предвозвещен избыток
Согласья, радости, немеркнущей любви,
Простершей каждому объятия свои.
Для каждого, кто жив, прощение возможно.
Иль ради личности столь малой и ничтожной
Потухнет на земле великая заря?
Иль не было Христа, или Вольтер был зря?
Иль после всех трудов и всех усилий века
Нам не священна жизнь любого человека?
Или достаточно мгновенных пустяков,
Чтобы свести на нет труд двадцати веков?
Суд должен быть суров, но суд не жаждет крови.
Пускай не судят нас за казнь еще суровей;
Пускай не говорят, что ради твари той
Косоугольный нож, рожденный темнотой,
Разбитый в феврале сорок восьмого года,
Из грязи палачом воздвигнут в честь народа,
Что опустился он меж красных двух столбов
Под небом, полным звезд, дарящим нам любовь!

Alabama - '40 Hour Week
Big & Rich - '8th of November'
Johnny Cash - 'Ragged Old Flag'
Toby Keith - 'American Soldier'
Lee Greenwood - 'God Bless the USA'

Роберт Бёрнс (перевод С. Маршака).
Макферсон перед казнью

Так весело,
Отчаянно
Шёл к виселице он.
В последний час
В последний пляс
Пустился Макферсон.

- Привет вам, тюрьмы короля,
Где жизнь влачат рабы!
Меня сегодня ждёт петля
И гладкие столбы.

В полях войны среди мечей
Встречал я смерть не раз,
Но не дрожал я перед ней -
Не дрогну и сейчас!

Разбейте сталь моих оков,
Верните мой доспех.
Пусть выйдет десять смельчаков, -
Я одолею всех.

Я жизнь свою провёл в бою,
Умру не от меча.
Изменник предал жизнь мою
Верёвке палача.

И перед смертью об одном
Душа моя грустит,
Что за меня в краю родном
Никто не отомстит.

Прости, мой край! Весь мир, прощай!
Меня поймали в сеть.
Но жалок тот, кто смерти ждёт,
Не смея умереть!

Так весело,
Отчаянно
Шёл к виселице он.
В последний час
В последний пляс
Пустился Макферсон.

P.S. Ну, и, вообще-то, всем известная и всеми любимая в России песня "Врагу не сдается наш гордый "Варяг"" была написана по-немецки австрийским поэтом Рудольфом Грейнцем, а мы знаем перевод Елены Студенской).

С большой буквы пишется только наша Родина,
ихняя родина пишется с маленькой буквы

Эмиль Верхарн. Россия

Поселки Азии, Европы города —
Москва, Иркутск, Архангельск, ряд за рядом,
Вы ввысь возносите короны изо льда, —
Россия белая горда своим нарядом.

Бог весть, что за огонь воспламеняет вас,
Каких углей горящие затеи
На жертву вас зовут, чтоб в некий грозный час,
Быть может, жизнь отдать за марева идеи.

Пусть в сердце вашем снег, — под снегом тайный жар!
И чистоту души несете вы, не споря,
Всечеловечеству страдающему в дар,
Деля с ним хлеб и горечи и горя.

Покорствуя великой воле Рока,
Вы — не Сидон, не Карфаген, не Рим —
Вы в небо новое поверили глубоко —
И этой веры пыл у вас неистребим.

Вкруг вас гроза, огонь… Но властным содроганьям
Его пламен о милосердья весть
Несете вы… И вихрь безумства есть
В стремленья Вашем дать ему самосознанье.

Роберт Бернс. В горах мое сердце

В горах мое сердце… Доныне я там.
По следу оленя лечу по скалам.
Гоню я оленя, пугаю козу.
В горах мое сердце, а сам я внизу.

Прощай, моя родина! Север, прощай, —
Отечество славы и доблести край.
По белому свету судьбою гоним,
Навеки останусь я сыном твоим!

Прощайте, вершины под кровлей снегов,
Прощайте, долины и скаты лугов,
Прощайте, поникшие в бездну леса,
Прощайте, потоков лесных голоса.

В горах мое сердце… Доныне я там.
По следу оленя лечу по скалам.
Гоню я оленя, пугаю козу.
В горах мое сердце, а сам я внизу!

Генрих Гейне. Жизненный путь

Мы пели, смеялись, и солнце сияло,
И лодку веселую море качало,
А в лодке, беспечен, и молод, и смел,
Я с дорогими друзьями сидел.

Но лодку разбило волненье стихии,
Пловцы, оказалось, мы были плохие,
На родине потонули друзья,
Но бурей на Сену был выброшен я.

И новых нашел я товарищей в горе,
И новое судно мы заняли вскоре,
Швыряет, несет нас чужая река…
Как грустно! А родина так далека!

Мы снова поем, и смеемся мы снова.
А небо темнеет, и море сурово.
И тучами весь горизонт облегло…
Как тянет на родину!
Как тяжело.

Ран Босилек. Над родной землёю

Летают самолёты
над нашими полями…
А я кричу пилотам:
«Меня возьмите с вами!
Чтоб над родной землёю
пронёсся я стрелою,
увидел реки, горы,
долины и озёра,
и зыбь на Чёрном море,
и лодки на просторе,
равнины в буйном цвете
и всех детей на свете!»

Удивительно. Они не известны у нас. Своих оч. много!

Над полем боя
Солнца диск взошел,
Опять на смертный бои
Идут солдаты.
Здесь воздух
Неподвижен и тяжел,
И травы здесь
От крови лиловаты.
И птицы
Человечину клюют,
Так обжираются –
Взлететь не в силах.
Те, кто вчера
С врагами бились тут,
Сегодня под стеной
Лежат в могилах.
Но беззаветных воинов
Семья
Еще бесчисленна
В краю туманов...
...Далеких жен
Мужья и сыновья
Сражаются
Под грохот барабанов.
(Ли Бо "Солдаты сражаются к югу от стены")

О! Найди "Вересковый мёд". Автора не помню. Там про войну Англии и Шотландии... Нашёл сейчас. Оказалось, там нет англичан. Автор Р. Стивенсон.

Стихотворение Виктора Гюго под названием "Писано после июля 1830 года". Оно достаточно большое, чтобы здесь приводить, содержится в первом томе 15-томного собрания сочинений (1953 г. издания).