«Над самой водою далёко, как сонный, усталый глазок, Садится в шипящее море цветной, огневой ободок…» (Саша Чёрный, 1908)

Саша Черный «Из "шмецких" воспоминаний»
Посв. А. Григорьеву

Над самой водою далеко, как сонный усталый глазок,
Садится в шипящее море цветной, огневой ободок.

До трех просчитать не успели, он вздрогнул и тихо нырнул,
А с моря уже доносился ночной нарастающий гул...

Шмецке - близ Гугенбурга

Гугенбург - ныне город Усть-Нарва (Нарва-Йыэсуу) в Эстонии, на побережье Финского залива.
У поэта появился новый адрес: Гунгербург (Шмецке). С такой пометой в «Сатириконе» будут напечатаны шесть его «Посланий». Если читать их в хронологическом порядке, отчетливо видно, как герой, поначалу еще отслеживающий новости политики, постепенно теряет к ним интерес и начинает вести растительную жизнь. Саше Черному необыкновенно удавались такие записки «человека-овоща», который находит счастье в лежании под кустом смородины и поглощении, как в «Послании втором», «ледяной простокваши».

Александр Блок. Ее прибытие

Корабли пришли
Океан дремал зеркальный,
Злые бури отошли.
В час закатный, в час хрустальный
Показались корабли.
Шли, как сказочные феи,
Вымпелами даль пестря.
Тяжело согнулись реи,
Наготове якоря.
Пели гимн багряным зорям,
Вся горя, смеялась даль.
С голубым прощальным морем
Разлучаться было жаль.
А уж там — за той косою —
Неожиданно светла,
С затуманенной красою
Их красавица ждала…
То — земля, о, дети страсти,
Дети бурь, — она за вас!

Николай Гумилев. На море

Закат. Как змеи, волны гнутся,
Уже без гневных гребешков,
Но не бегут они коснуться
Непобедимых берегов.

И только издали добредший
Бурун, поверивший во мглу,
Внесется, буйный сумасшедший,
На глянцевитую скалу.

И лопнет с гиканьем и ревом,
Подбросив к небу пенный клок…
Но весел в море бирюзовом
С латинским парусом челнок;

И загорелый кормчий ловок,
Дыша волной растущей мглы
И — от натянутых веревок —
Бодрящим запахом смолы.

Максимилиан Волошин. Из Эмиля Верхарна
На север

С темными бурями споря
Возле утесистых стен,
Два моряка возвращались на север
Из Средиземного моря
С семьею сирен.

Меркнул закат бледно-алый,
Плыли они, вдохновенны и горды...
Ветер попутный, сырой и усталый
Гнал их в родные фиорды.
Там уж толпа в ожидании
С берега молча глядела...
В море, сквозь сумерки синие
Что-то горело, алело,
Сыпались белые розы,
И извивались, как лозы,
Линии
Женского тела.

Николай Рубцов. Весна на море

Вьюги в скалах отзвучали.
Воздух светом затопив,
Солнце брызнуло лучами
На ликующий залив!

День пройдет — устанут руки.
Но, усталость заслонив,
Из души живые звуки
В стройный просятся мотив.

Свет луны ночами тонок,
Берег светел по ночам,
Море тихо, как котенок,
Все скребется о причал…

Иван Бунин

Вдоль этих плоских знойных берегов
Лежат пески, торчат кусты дзарига.
И моря пышноцветное индиго
Равниною глядит из-за песков.

Нет даже чаек. Слабо проползает
Шуршащий краб. Желтеют кости рыб.
И берегов краснеющий изгиб
В лиловых полутонах исчезает.

Марина Цветаева. Молитва морю

Солнце и звёзды в твоей глубине,
Солнце и звёзды вверху, на просторе.
Вечное море,
Дай мне и солнцу и звёздам отдаться вдвойне.

Сумрак ночей и улыбку зари
Дай отразить в успокоенном взоре.
Вечное море,
Детское горе моё усыпи, залечи, раствори.

Влей в это сердце живую струю,
Дай отдохнуть от терпения — в споре.
Вечное море,
В мощные воды твои свой беспомощный дух предаю!

Игорь Северянин

Зелёно-дымчатое море. Гребни
Молочно-светозарные — во тьме.
Душа к Тебе в восторженном молебне

Такая ясность в ледяном уме.
В октябрьский вечер, крепкий и суровый
Привет идущей из-за гор зиме,
Предвестнице весны издревле — новой!

Самуил Маршак

Владеет морем полная луна,
На лоно вод набросившая сети.
И сыплет блестки каждая волна
На длинный берег, спящий в бледном свете.

А кипарисы темные стоят
Над морем, не пронизаны лучами, —
Как будто от луны они таят
Неведомую ношу под плащами.

Полководец царю поклонился в молчаньи
И с обрыва в бурлящее море скакнул.
И тонул он в воде, а, казалось, в сияньи
Золотого закатного солнца тонул.
Н. Гумилев