"Чтец", Б. Шлинк. Почему Ханна Шмиц закончила именно так ? Ваше мнение.

многим выброшенным на обочину жизни дальнейшее продолжение кажется бессмысленным.Свобода для Ханны не стала подарком судьбы, это просто означало, что ей, и так уже пережившей всё самое хорошее и самое ужасное в своей жизни, придётся либо смириться с участью подобных же выброшенных на обочину, либо закончить земной удел.
Не вижу ничего странного в том, что Ханна выбрала последнее.Герой романа не оставил ей другого выбора.Он предал её много раз, хотя в отличие от Ханны, у него были варианты поступить по-другому.
"Фрау Шмитц так надеялась, что вы напишете ей что-нибудь. Она
получала почту только от вас, и когда почту раздавали и она спрашивала: "А
письма для меня нет?", то она подразумевала под этим не бандероль, в которой
пришли кассеты. Почему вы ей никогда не писали?"


"В детстве у меня тоже была банка из-под чая для моих сокровищ. Не
такая, как эта, хотя и такие тогда уже тоже были, а с буквами кириллицей, и
крышка у нее не вдавливалась внутрь, как здесь, а насаживалась сверху. Я
донесла ее с собой до концлагеря, там ее у меня украли.
-- Что же в ней было?
-- Что там могло быть... Завиток шерсти с нашего пуделя, билеты на
оперы, на которые меня брал мой отец, кольцо, выигранное или найденное мной
где-то. Украли у меня банку не из-за ее содержимого -- сама банка и то, что
с ней можно было сделать, это имело в лагере большую ценность."

Ханна уже в своем заточении упала духом под конец, телом ощутила бессмысленность дальнейшего продолжения своей жизни.Она оказалась не на той стороне не совсем по своей вине, но и после осознания всего, что было сделано (а также, после личной встречи с Героем) дальше выживать ей было уже не за чем.

В конце романа Герой получает все ответы на все вопросы.Если у вас вопрос остался, просто снова перечитайте последние главы.Я же это сделала для ответа вам. Хотя и не очень люблю возвращаться к этому роману, поскольку в нём много такого, что меня трогает глубоко и болезненно.

А что ей оставалось? Она поняла, что молодость прошла, "чтецу" не интересна ни в коей мере, даже в качестве ученицы : читать и писать Ханна уже научилась..
Мне показалось странной её боязнь признаться в не- грамотности на суде. Удивительно, как это вообще не открылось в жизни взрослой женщины в Европе в 20 веке. Натяжка автора, моё мнение. Такого быть не могло в принципе.