Cегодня ЕЕ называют символом Европы, самой узнаваемой достопримачетельноностью Парижа, а когда то ЕЕ называли "шрамом на л

Эйфелева башня

«Ей давно уже перевалило за 90, но выглядит она моложе и держится совершенно прямо. Откровенно говоря, она не очень привлекательна. Кое-кто даже утверждает, что некрасива, но все-таки жизнь без нее была бы немножко иной».

ПАРИЖ (РАЗГОВОРЧИКИ С ЭЙФЕЛЕВОЙ БАШНЕЙ)
Маяковский В. В

Обшаркан мильоном ног.
Исшелестен тыщей шин.
Я борозжу Париж - до жути одинок,
до жути ни лица, до жути ни души.
Вокруг меня -авто фантастят танец,
вокруг меня -из зверорыбьих морд -
еще с Людовиков свистит вода, фонтанясь.
Я выхожу на Place de la Concorde .
Я жду, пока, подняв резную главку,
домовьей слежкою умаяна,
ко мне, к большевику, на явку
выходит Эйфелева из тумана.
- Т-ш-ш-ш, башня,
тише шлепайте! -увидят! -
луна - гильотинная жуть.
Я вот что скажу
(пришипился в шепоте, ей
в радиоухо шепчу, жужжу) :
- Я разагитировал вещи и здания.
Мы - только согласия вашего ждем.
Башня - хотите возглавить восстание?
Башня - мы вас выбираем вождем!
Не вам -образцу машинного гения -
здесь таять от аполлинеровских вирш.
Для вас не место - место гниения -
Париж проституток, поэтов, бирж.
Метро согласились, метро со мною -
они из своих облицованных нутр
публику выплюют - кровью смоют
со стен плакаты духов и пудр.
Они убедились - не ими литься
вагонам богатых.
Они не рабы!
Они убедились -им более к лицам
наши афиши, плакаты борьбы.
Башня - улиц не бойтесь!
Если метро не выпустит уличный грунт -
грунт исполосуют рельсы.
Я подымаю рельсовый бунт.
Боитесь?
Трактиры заступятся стаями?
Боитесь?
На помощь придет Рив-гош .
Не бойтесь!
Я уговорился с мостами.
Вплавь реку переплыть не легко ж!
Мосты, распалясь от движения злого,
подымутся враз с парижских боков.
Мосты забунтуют.
По первому зову -прохожих ссыпят на камень быков.
Все вещи вздыбятся.
Вещам невмоготу.
Пройдет пятнадцать лет иль двадцать,
обдрябнет сталь, и сами вещи тут
пойдут
Монмартрами на ночи продаваться.
Идемте, башня! К нам!
Вы - там, у нас, нужней!
Идемте к нам!
В блестеньи стали, в дымах -
мы встретим вас.
Мы встретим вас нежней,
чем первые любимые любимых.
Идем в Москву!
У нас в Москве простор.
Вы
- каждой! -
будете по улице иметь.
Мы
будем холить вас:
раз сто
за день
до солнц расчистим вашу сталь и медь.
Пусть
город ваш,
Париж франтих и дур,
Париж бульварных ротозеев,
кончается один, в сплошной складбищась Лувр,
в старье лесов Булонских и музеев.
Вперед!
Шагни четверкой мощных лап,
прибитых чертежами Эйфеля,
чтоб в нашем небе твой израдиило лоб,
чтоб наши звезды пред тобою сдрейфили!
Решайтесь, башня, -
нынче же вставайте все,
разворотив Париж с верхушки и до низу!
Идемте!
К нам!
К нам, в СССР!
Идемте к нам -
я
вам достану визу!

Речь идет об Эйфелевой башне. Как известно, Мопассан ее ненавидел, и каждый день обедал в ресторане башни только потому, что только там ее (башню) не было видно!!

Нефте качалка

Эйфелева башшшшня

Об Эйфелевой башне. Даже был в Париже известный человек и кажется художник - не помню кто, который любил в самой башне сидеть в ресторане и говорить о том, что это единственное место откуда ее не видно, т. к. он ее терпеть не мог.

Эйфилева башня

это конечно же Эйфелева башня.