Почему нетрадиционную мужскую ориентацию сравнивают с голубым цветом?

Еще более фантастические версии выдвигает известный социолог И. С. Кон: «…гомосексуальные районы Парижа назывались когда-то “голубыми”, а альбом-монография об отражении однополой мужской любви в литературе и изобразительном искусстве называется “L’Amour bleu” (Beurdeley 1977)». По этой логике, русский термин «голубой» вполне мог произойти, например, от названия австралийского гей-журнала “Blue” (что кстати на австралийском сленге означает «рыжий» , «не такой как все» ) или от название хельсинкского гей-клуба “Blue boy” (открытого в 1990-х гг. для привлечения русскоязычных туристов-геев) . Вполне понятно, что в данной версии все поставлено с ног на голову. Само по себе слово blue на англо-американском сленге означает «непристойный» , «распутный» , «развратный» и конечно, иногда может в этом контексте приобретать гомосексуальную коннотацию. То же самое (но в меньшей степени) можно сказать и в отношении французского bleu. Но во-первых, в буквальном переводе, это все-таки обозначение синего цвета, а не голубого (в западноевропейской традиции эти два цвета никак не различаются) . Во-вторых, ясно, что крайняя редкость и окказиональность обозначений, связанных с голубым цветом в западной гей-культуре, отнюдь не свидетельствует в пользу версии о заимствовании русским языком этого слова из какого-либо европейского языка.

В названии же указанного И. Коном альбома, скорее всего имелась ввиду «L’Amour bleu (ciel)» – «Небесная любовь» , то есть, восходящее к диалогу Платона «Пир» противопоставление возвышенной (уранической) гомосексуальной любви низменной (пандемонической) гетеросексуальной.

Поэтому Л. Клейн абсолютно прав, когда пишет, например, о попытке И. Кона возвести русский эвфемизм к устаревшему французскому топониму: « …от старинного ныне забытого названия парижских районов перекинуть мостик к сугубо современной (послевоенной) российской кличке совершенно невозможно» .

Второе издание книги И. С. Кона добавило несколько новых версий этимологии интересующего нас слова: «Может быть, налицо ассоциация с голубоватым, сумеречным цветом луны, которую иногда считали покровительницей мужской любви?» , задается вопросом И. Кон, к счастью, не возводя свою очередную фантастическую этимологию напрямую к названию известной песни Б. Моисеева и Н. Трубача. «Известный русский писатель В. В. Розанов даже назвал свою знаменитую книгу “Люди лунного света”», продолжает мэтр отечественной гуманитарной науки. С этим никто не спорит, но если бы книга В. Розанова называлась «Люди голубого цвета» , вопрос был бы давно решен и даже не поднимался. Беда в том, что слово «голубой» вообще не употребляется в упоминаемой книге В. Розанова в данном контексте. «Но эти ассоциации слишком тонкие и интеллигентские, чтобы послужить основой жаргонного наименования» , вдруг спохватывается И. Кон, поспешно заканчивая рассмотрение вопроса.

Родился мальчик _ покупаем голубую коляску, голубое одеяльце, голубую ленту и т. д.

потму что бог-гей и небо голубое