Возможно ли утешиться тем,что хотя бы у окружающих тебя людей всё прекрасно,когда у тебя всё хуже некуда?

всё прекрасным не бывает... у всех есть заботы, тревоги, проблемы.... но парадоваться чему то светлому никогда лишним не будет...

нет, нельзя.. .

но и наоборот вряд ли.. .

Мои однокурсники сладострастно жмурились, когда Вика безропотно поджидала меня
после занятий. Слонялась со мной по городу. Ее понять я не мог. Безусловно,
красивая, эффектная, она в то же время была какая-то заблудшая и несчастная:
не жила дома, училась кое-как, была без царя в голове… Думаю, она принесла
массу сладких минут взрослым любителям сладкой жизни. Потребности ее были
небольшие: сигареты, чуть-чуть алкоголя и верх блаженства — кофе в постель.
Одни черные, вязанные “в сеточку” колготки поверх длинных стройных ног
искупали — даже при визуальном знакомстве — все ее запросы.
После лекций и семинаров мы гуляли с Викой по городу, конечно же, я читал ей
свои и чужие стихи, до чего был большой охотник, что-то обсуждали, в общем,
Дафнис и Хлоя, полная идиллия. Однажды поздней осенью или ранней зимой мы
забрались в промерзший пустой трамвай на “кольце”, и я стал чересчур энергично
разогревать озябшую спутницу.
Ответное тепло женского тела разгорячило меня и увлекло в поцелуи, до которых
я тогда тоже был большой охотник. Но окружающий холод, отсутствие должной
предприимчивости, а может, необходимого опыта не позволили зайти дальше.
Всегда у меня была главная проблема: где? Не повезешь же девушку на окраину
города в дом, полный родителей, бабушек и зверья. Впрочем, Вика порой
провожала меня на электричке даже за полночь, и я, подлый и глупый, уходил
преспокойно домой в тепло и сытость, оставляя бездумно подругу на темной и
холодной станции. Что она делала? Как выходила из положения? Одно утешение:
тогда не было ни бандитов, ни жутких страхов. В сегодняшнем количестве. Хотя
идиотов всегда хватало. Виктор Широков. Случайное обнажение

Ее я помню в дни такие: \Как хороша она была!.. \Как дружба к ней меня влекла... \Как сердца взрывы роковые\Я сердцем чутким стерегла!. . Евдокия Ростопчина Воспоминанье 1839