Почему дудаевские боевики водили на расстрел Венедиктова Алексея но так и не расстреляли?

Он им своё обрезание показал....

Боевики пошли, заплутали да и потеряли Веника по дороге.

Промахнулись от подкатившей рвоты.

зачем не расстреляли?
или почему не расстреляли?

.

У него в семье 7 орденов Красного Знамени, потом 5, потом 1 - профессионал. Может и не водили, и не на расстрел, и не его, а шо, недьзя сказать?

Полагаю, что он сумел им доказать, что цели и задачи у них одни - боевики воевали с оружием против России, а он - своим вонючим ртом

Выдержка из интервью Ксении Соколовой с Алексеем Венедиктовым:


Алексей Венедиктов - Бывают ситуации, как, например, у врачей, когда стоит выбор - сказать больному, что он умрет через два месяца или нет? Это вечная проблема. Хотя теперь я наверное предпочитаю жесткий вариант.

Ксения Соколова - А с вами жестко играли?

Алексей Венедиктов - Сколько угодно! Меня даже на расстрел водили.

Ксения Соколова - Когда это было?

Алексей Венедиктов - Это был 1994 год, когда мы поехали в Чечню выручать наших пленных офицеров. Мой корреспондент должен был лететь в Грозный. Во главе делегации был Сергей Юшенков, который тогда являлся председателем Комитета Госдумы по обороне. Я поехал провожать своего корреспондента. И вот мы стоим в аэропорту, и тут Серега Юшенков говорит: «А че ты парня посылаешь?» А я даже главным редактором еще не был! «Полетели, - говорит Юшенков, - со мной». Лететь надо самолетом Аушева, билетов не требуется. А я же трусоват, я не служил, не военный. У меня ботиночки на тонкой подошве, а дело происходит в декабре! Ну, сел я в этот самолет. Юшенков меня развел.

Ксения Соколова - Вас на такое фу-фу можно было развести?

Алексей Венедиктов - Я покупаюсь на такие вещи. Сережа был другом. Я сел и полетел.

Ксения Соколова - Вы действительно азартный человек.

Алексей Венедиктов - Конечно! И вот я прилетел в Грозный. Сидим мы в доме правительства, разговариваем, ждем. Наконец подходит человек, начальник охраны Дудаева, и говорит: «Офицеры отказываются с вами лететь. Они переходят в ислам и остаются». А я же школьный учитель! Спрашиваю: «Можно я с ними поговорю?» Меня заводят в помещение… Картинка как сейчас перед глазами. Стоят четырнадцать офицеров. Я говорю: «Знаете, ребята, меня вообще-то за вами прислали ваши матери». Офицеры - молодые все пацаны, а мне уже, слава богу, за сорок. У меня с собой записывающее устройство. Я продолжаю: «Давайте вы все по очереди скажете, что я, такой-то такой-то, отказываюсь возвращаться в Москву, а я это запишу». Тут чеченец, начальник охраны мне бросает: «Уходи!» Я выхожу из комнаты. Спустя 10 минут ко мне подходят и говорят: «Пойдем». И выводят во двор. Ставят у стенки. Спиной к взводу бойцов, лицом к стене. Мне до сих пор иногда снится каждая выемка от пули на той стене. Я же говорю, трус. Чеченец просил: «Глаза завязывать будем?» Я к нему повернулся и сказал: «Не будем». Он что-то по-чеченски скомандовал, они передернули затворы. А я стоял там, совершенно картонный, я отморозился… Вдруг они все засмеялись - ха-ха-ха, и повели обратно.

Ксения Соколова - Чеченцы с вами пошутили?

Алексей Венедиктов - Пошутили они. После этой шутки я двадцать лет уже живу как после смерти. А чего им стоило меня грохнуть?! Ничего не стоило.

Ксения Соколова - Вы поверили, что умрете?

Алексей Венедиктов - Да. Я совершенно четко понял, что умираю, что все. А продолжалось все минут пять. Потом я просто вернулся в комнату к офицерам и сказал: «Ну что, продолжим?» Мы тогда увезли половину ребят, они с нами улетели.