От своих сверстников Костя отличался тем, что не интересовался игрушками, мало бегал с другими ребятишками, но всегда возился с красками, карандашом и бумагой.
Пеpвая любимая Костина книга - “Сказание о трех богатырях”. Тогда же познакомился мальчик с картиной В. М. Васнецова “Богатыри”, а годом позже скопировал ее цветными карандашами.
Был принят во второй художественный класс и зачислен в шестой общеобразовательный.
В первые же месяцы учебы в средней художественной школе зародилась глубокая, прошедшая через всю жизнь любовь к старым мастерам.
Рисуя, Костя умело производил отбор, не писал в лоб, что видел. Где-то слегка размыл розочку, передав колебания теплого воздуха, тронувшие гипсовую головку, мягкими приглушенными сочетаниями красок подчеркнул благородство всей композиции.
Поступив в Казанское художественное училище на второй курс, Константин окунулся в мир свободного творчества.
В живописи в этот период Васильев также работает в манере старых мастеров, очень мягкими кистями, используя технику послойного наложения. В написанных им холстах практически не видно фактуры мазков.
Очень любил Костя возвышенную, романтическую музыку Дебюсси - “Послеполуденный отдых фавна”, “Море”, ‘Три ноктюрна”, прелюдии Рахманинова, сонаты Моцарта и Скарлатти, сюиты Рамо для небольших ансамблей (скрипка, флейта, гобой, виолончель и клавесин) , Второй концерт и Вторую симфонию Рахманинова в авторском исполнении, “Музыку на воде” Генделя.
Наступила весна 1961 года, подходила к концу учеба. Константин подготовил дипломную работу. Это были эскизы декораций к опере Римского-Корсакова “Снегурочка”. Защита прошла с блеском.
Васильев слушал и хорошо знал музыку разных стран и народов. В сознании Константина упрямо жила одна и та же мысль: самовыражение для художника не самоцель; он должен работать для людей.
Васильев стал все чаще говорить друзьям о том, что формальный поиск кончается ничем, ведет в тупик, что логическим завершением модернизма является черный квадрат.
Найдя в себе мужество навсегда отказаться от прежнего направления, Васильев не знал еще, каким будет новое. Общение художника с природой незаметно всколыхнуло впечатления детства.
Началось бурное возвращение к искусству позитивному, к нашей народной литературе; сказкам, легендам, преданиям и поверьям. Васильев хорошо сознавал, что именно в этих закромах народной духовности найдет он то нравственное начало, которое послужит ему подспорьем в общении с природой, поможет восстановить притупленный у цивилизованного человека высший дар - способность читать книгу природы и понимать ее язык, проникать духовным взором в тайны мироздания.
Художнику удалось достичь необходимой силы воздействия своих пейзажей еще и благодаря его юношескому увлечению в области экспериментов с выразительными возможностями линий и цветовых пятен.
Одно время Константин делал даже всевозможные цветовые коллажи.
А то вдруг он начинал активно писать стихи, сопровождая ими свои новые работы, в основном графические.
О Васильеве бытует мнение: рисовал очень быстро, по ночам, ночь - и холст. Но только сейчас мы начинаем понемногу понимать, что это было огромное человеческое и художническое самообладание, мужество.
Примерно в это же время у художника наступил период живописных пародий. На картину, представлявшуюся когда-то значительной, а через какое-то время ничтожной и смешной, он рисовал пародию
Умирающая сестра попросила Костю взяться за разработку былины о Дунае Ивановиче. Брат с увлечением принялся за работу. Это было болезненно-обостренное творческое содружество близких людей, понимающих, что их увлеченность общей идеей - быть может, последний совместный след в этой жизни.
Духовные ценности художник черпал в личной библиотеке, фонотеке, пользуясь книгами и грампластинками, осмысливая их содержание, делая свои обобщения.
Узнав о композиционном золотом сечении, которым пользовались древние греки, Константин решил “поверить алгеброй гармонию”.
Константин Алексеевич Васильев (1942-1976) — русский художник, творческое наследие которого насчитывает более 400 произведений живописи и графики: портреты, пейзажи, сюрреалистические композиции, картины былинного, мифологического и батального жанров.
Среди известных работ - циклы «Русь былинная» и «Кольцо Нибелунга» , серия картин о Великой Отечественной войне, графические портреты, а также последняя работа художника - «Человек с филином» .
В 1976 г. трагически погиб, похоронен в пос. Васильево.
С высокой меркой подходя к любому творческому процессу, Константин никогда не рисовал при друзьях и знакомых.
Первоначально на листе ватмана, а порой и просто на небольшом листочке бумаги Костя рассчитывал композицию картины с учетом открытого им для себя золотого сечения. Здесь он применял собственные математические расчеты. Нанесенные на бумагу карандашные линии походили на замысловатый технический чертеж. Покончив с композицией, проверял выбранные цветовые соотношения - писал небольшую миниатюру маслом.
Он отчетливо представлял себе все детали будущей картины. Его художественное мышление уже цепко удерживало рожденный в сознании образ, который оставалось лишь материализовать на холсте.
Такое состояние, видимо, и служило основной причиной того, что, глубоко разрабатывая какую-либо тему, Васильев делал несколько вариантов на один сюжет, всякий раз отвергая очередное полотно, переписывая его.
В эту его мастерскую свободный вход был заказан всем, кроме племянниц Натальи, Людмилы и Ольги.
Иногда художник сажал одну из девчонок на плечи и продолжал работу. А то, собрав всех, выводил на улицу, в сад и рассказывал девочкам что-нибудь увлекательное о деревьях, разных зверьках, букашках.
Очевидно, это было то самое время, когда Васильев собирал любую возможную информацию о бабочках. Всего одна бабочка нужна была для картины “Зигфрид и Брунхильда”, но, верный своему правилу, Костя собрал много материала.
Вообще жил он очень скромно. Одет был аккуратно, но просто и недорого. Порой не имел самых необходимых вещей - и словно не замечал этого.
Прочно став на позиции реализма, он пришел к убеждению, что, утверждая в творчестве сильное и героическое начало, надо стремиться к возвышению и собственного духа. Поэтому каждое представление картины старался теперь превратить в торжество, которое могло бы послужить искрой будущих творений его товарищей, объединившихся в своеобразный творческий кружок.
Васильев начал осознавать себя частицей всего русского. В самом понятии “русский” ему чувствовалась некая сила.
Импульсом для создания первой портретной работы Достоевского, выполненной карандашом, послужила копия с фотографии
Константин в этот вечер казался очень бодрым.
Зашел казанский знакомый Аркадий Попов. Узнав, что Костя едет на выставку, захотел присоединиться к нему.
Уходя, сказал Клавдии Парменовне: “Я долго не задержусь, после обсуждения - сразу домой…”
Только через три дня сообщили матери о его гибели. В тот вечер на железнодорожном переезде обоих друзей сбил проходящий поезд. Смерть эта потрясла многих…
Искусство постоянно возвращается к своим истокам, пересоздавая все сызнова, и в этом новом вновь возрождая жизнь. Наследное как спасающая сила…”