Бог создал Любовь неподвластной логике человека, дабы тот не возгордился своим разумом?

Просто - это маленькое извращение.. . и только....

Любовь - это высшее проявление Логики Пустоты

«Онунгл-монунгл», - говорит мое сердце. Ищи подсказку в скабрезном лязге органического мотоциклиста, в колоссальном размахе баллисты, в бубенцах на полях Монтекристо, в глубине гундосого насморка и потрясающего контральто, забитого на последней минуте матча бомбардиром Смертиным.

Мой разум истаял, как дым от погашенной свечи, он летает, витает и тает, это моль около лампы, то ли привлеченная светом, то ли рожденная сгущением света, от эффекта скручивания луча, как молочной струи. Я думаю, статуи Франции могли бы сложить молчания, и сумма сгустившейся тишины сложилась бы в странные звуки: «Онунгл-монунгл» . Это всхлипывание отчаянья – я могу написать этой ночью стихи бесконечной печали.

О, невыносимая, о любимая, непреодолимая Соледад! Рыки тигра электогитары. Искры стачивающейся плоти, фейерверки твоих наждаков, о, юбовль! Я скольжу по гормонам, как по насыпи гравия, ты влечешь меня, словно осыпь, ты, сверхженская женщина женщин.

Эй вы там, на другом конце неба! Я же слышал, как вы мне сказали, что закрыли свое шапито. Я плыву, словно дым сигарет, я плыву, как туман над Слюдянкой в половине январского ночи, мои руки как лебеди птиц, я в распаде, я в тиглях любви, за горячим виском бьется жилка, обещая: «Онунгл-монунгл» .

Капитолий капитулирует. В пух и прах, дорогой, в пух и в прах. В грех и в мрак, мой святой, в грех и прах. Где ты, страстный мой шоколад? Где ты: в этой толпе, или в той толчее? Я тебя потерял в общежитиях, в замороженных тротуарах, в бесконечных нулях пустоты, и ненужном мне до тошноты алкоголе психоза любви.

Умоляю тебя, всевышний, пусть не здесь, но хотя бы там, сделай мне куклу с запахом этой женщины, и оставь моей навсегда. Моя жизнь, как и жизнь поколения – это гумус Твоей Ноосферы. Мы томбуем Твое содержание, мы прессуем уголь в алмазы. Я Твоя бирюза, мы – топазы Твои. Мы греем Твой космос огнями своей любви.

Всё бессмысленно. Я сочиняю. Вот бессмысленный, мертвый: Онунгл-монунгл. Я смотрю на мир как через камеру наружного наблюдения. И я вижу мир без меня, мир, где нет меня, и не будет. Все по-прежнему. Остановился автобус. Люди вышли, люди вошли, поехал автобус, уехал. Меня не было там и не будет. Такова селяви без меня.

Япончик, а ты разумом любишь или сердцем?.