Действительно лифилософское осмысление любви "по плечу" только христианской мысли и той части античной мысли, что подгот

Любовь есть свет, что сходит нам оттуда, Из царства звезд, с лазурной высоты, Она в нас будит жажду чуда! И красоты...)

О, сколько сказано! И все о том же! Мне кажется, здесь собрались одни влюбленные!
"У всех влюбленных, как у сумашедших,
Кипят мозги: воображенье их
Всегда сильней холодного рассудка.
Безумные, философы, поэты-
Все из фантазий созданы одних. "
" Мне кажется, что у любви правдивой
Чем меньше слов, тем больше будет чувства!. "

:)

откуда понадергали то?

агапе -- высшая форма любви и не обязательно к Богу

Любовь, как один из наиболее сильных факторов в человеческих отношениях, была постоянным предметом регуляции через систему моральных норм, правва и религии. Упорядочить любовь, внести ее в социальные рамки, не допустить, чтобы аффективная сторона любви нарушала принципы нормативности, - такова была важная задача всякой социокультурной системы, но вместе с тем всякое общество не только допускало, но и культивировало в определенных сферах и формах любовные отношения, придавая им соответствующую аксиологическую форму. Идеальная платоническая любовь к
Мадонне или Прекрасной даме, не только лишенная телесности, но и не ожидающая ответа, гаремные распорядки азиатских властителей, любовные похождения авантюристов, любовные крушения в реалистически изображаемой жизни - все эти варианты доставляли бесконечные сюжеты для художественной литературы и находили себе место в жизни, придавая ей огромное разнообразие. Исходная историческая и социологическая характеристика русской культуры состоит в том, что в ней отражается пограничное положение России между двумя континентами и цивилизационными типами - Европой и Азией, Западом и Востоком. Именно это промежуточное положение, взаимодействие с обоими этими началами и противодействие им привело к глубокой противоречивости русской культуры, ее раздвоенности и внутренним расколам. По выражению Н. Бердяева, Россия соединяет в себе Запад и Восток как два потока мировой истории и это соединение превращает ее отнюдь не в некий интегральный вариант, а в арену "столкновения и противоборства восточных и западных элементов". Эта хорошо знакомая исходная антиномия развертывалась в "поляризованности русской души. Отмеченные противоречия в русской культуре постоянно проявляют себя в различных сферах, отражаясь в художественном плане в поисках высокого ценностно-смыслового содержания в жизни, что придало ей несомненное мировое значение. Позднее эту тему развил Н. Бердяев, когда он писал о "вечно бабьем" в русском характере. Но в целом русская культура в отношении к проблемам Эроса парадоксальна: она чрезвычайно богата в художественно-литературном освещении любви и исключительно бедна в философско-теоретическом осмыслении этого феномена. Довольно трудно объяснить причины этого, по сути дела, негативного отношения к проблемам любви. В. Розанов определял это невнимание к вопросам Эроса и пола атеизмом. "Связь пола с Богом, - писал он в своей книге"Уединенное",- большая, чем связь ума с Богом, чем даже связь совести с Богом, - выступает из того факта, что все а-сексуалисты обнаруживали себя а- теистами. Те самые господа, как Бокль и Спенсер, как Писарев и Белинский, о поле сказавшие не больше слов, чем об Аргентинской Республике, очевидно не более о нем и думавшие, в то же время до того изумительно атеистичны, как бы до них и вокруг них не было никакой религии"*.

«Любовь это самоотрицание существа. Утверждение им другого, и между этим отрицанием осуществляется его высшее самоутверждение. Отсутствие самоотрицания, или любви, то есть эгоизм, не есть действительное самоутверждение существа, - это есть только бесплодное, неудовлетворимое стремление или усилие к самоутверждению, вследствие чего эгоизм и есть источник всех страданий; действительное же самоутверждение достигается только в самоотрицании, так что оба эти определения суть необходимо противоположные себя самих. Итак, когда мы говорим, . что абсолютное первоначало, по самому определению своему, есть единство себя и своего отрицания, то мы повторяем только в более отвлеченной форме слово великого апостола: Бог есть любовь» И поскольку, любовь влечение одушевленного существа к другому для соединения с ним и взаимного восполнения жизни, то из обоюдности отношений выводится три вида любви. Во-первых, любовь, которая больше дает, нежели получает, или нисходящая любовь. Во-вторых, любовь, которая, больше получает, чем дает, или восходящая любовь. В-третьих, - когда то и другое уравновешенно. В первом случае это родительская любовь, она основана на жалости и сострадании, включает в себя заботу сильных о слабых, старших о младших; перерастая родственные отношения, она создает отечество. Во втором случае – любовь детей к родителям, она покоится на чувстве благодарности и благоговения; за пределами семьи она рождает представление о духовных ценностях. Полнота жизненной взаимности достигается в половой любви; жалость и благоговение в соединении с чувством стыда создают эмоциональную основу этого вида любви.

В русской философии никто не сделал так много для глубочайшего теоретического осмысления проблемы любви, как Владимир Соловьев. Продолжая линию, идущую от древних, он возвел Любовь в ранг универсального вселенского Начала, не просто управляющего миром, но обусловливающего его как самый Мир. Без любви нет ни жизни, ни смысла существования, ни Бога, ни Человека. Обоснованию данного тезиса фактически посвящено все творчество поэта и мыслителя. Миросозерцание Соловьева с полным правом можно назвать Философией любви. О том же говорил и сам Соловьев — и в философской прозе, и в стихах: «Смерть и Время царят на земле, —Ты владыкам их не зови; Все, кружась, исчезает во мгле, Неподвижно лишь солнце любви» . «Смысл любви» — рубежное произведение Соловьева. Первоначально оно было напечатано в виде пяти статей в русском философском журнале, что позволило автору достаточно основательно изложить суть своего учения. В одной из энциклопедических статей он определял любовь как «влечение одушевленного существа к другому для соединения с ним и взаимного восполнения жизни» . В знаменитом трактате он наполняет данную дефиницию конкретным содержанием. Главный вопрос, который волнует философа: сводится ли половая любовь исключительно к продолжению рода или же она нечто большее. Вывод однозначен: половая любовь ведет, прежде всего, к человеческой целостности, где любящие существа — мужчина и женщина — в акте соития образуют некое новое сверхсущество в соответствии с законами, предписанными высшими космическими законами: Задача любви состоит в том, чтобы оправдать на деле тот смысл любви, который сначала дан только в чувстве; требуется такое сочетание двух данных органических существ, которое бы создало бы из них одну абсолютную идеальную личность. В эмпирической действительности человека как такового вовсе нет — он существует лишь в определенной односторонности и ограниченности, как мужская и женская индивидуальность (и уже на этой основе развиваются все прочие различия) . Но истинный человек в полноте своей индивидуальной личности, очевидно, не может быть только мужчиной или только женщиной, а должен быть высшим единством обоих. Именно в такой абсолютной целостности и преодолевается эгоизм, от природы присущий всему живому и в особенности — человеку: Эгоизм как реальное основное начало индивидуальной жизни всю ее проникает и направляет, все в ней конкретно определяет. «... Смысл человеческой любви вообще есть оправдание и спасение индивидуальности через жертву эгоизма. ..Эгоизм есть сила не только реальная, но основная, укоренившаяся в самом глубоком центре нашего бытия» .

Никакое разделение любви на типы не существует.