Как вы понимаете выражение: "Философия - это жизнь, а жизнь -это философия"?

И Иисус говорил им притчами:
- Вы подобны блудному сыну, который в течение многих лет ел и пил, и проводил дни свои в разгуле и разврате со своими друзьями. И каждую неделю он делал без ведома отца своего новые долги, растрачивая всё за несколько дней. И заимодавцы всегда одалживали ему деньги, ибо отец(бог) его имел большие богатства и всегда терпеливо оплачивал долги своего сына. И напрасно он увещевал своего сына, ибо тот никогда не слушал советов отца своего, который умолял его бросить бесконечный разврат и заняться наблюдением за работой слуг в его полях. И сын каждый раз обещал ему всё, если он оплатит его старые долги(болезни), но на следующий день начиналось всё сначала. И так более семи лет сын продолжал вести свою разгульную жизнь. Но, в конце концов, отец потерял терпение и перестал оплачивать долги своего сына кредиторам: "Если я буду продолжать платить", сказал он, "грехам моего сына не будет конца". И тогда обманутые заимодавцы в гневе своем забрали сына в рабство, чтобы ежедневным трудом в поте лица вернул он те деньги, что был должен. И тогда прекратил он свои излишества в еде и питье. С утра до ночи в поте лица своего работал он на полях, и все члены его болели от непривычной работы. И питался он сухим хлебом, и более ничего у него не было, кроме слез, которыми мог увлажнить его. И спустя три дня он так измаялся от жары и усталости, что пошел и сказал своему хозяину:
"Я не могу больше работать, ибо все члены моего тела изнывают от боли. Сколько вы еще будете мучить меня?"
"До тех пор, пока трудом рук своих не оплатишь мне все долги свои, и когда пройдут семь лет, будешь ты свободен".
И в отчаянии ответил сын, плача:
"Но я не могу вынести и семи дней. Смилуйтесь надо мной, ибо все члены мои болят и горят".
Злобный кредитор(сатана с законами инволюции) закричал в ответ:
"Продолжай свою работу, если ты мог семь лет все дни свои и ночи свои проводить в кутежах, теперь ты должен семь лет работать. Я не прощу тебе долгов, пока ты не отплатишь их все до последней драхмы".
И сын, чьи члены были изнурены болью, вернулся в отчаянии на поле продолжать свою работу. Он уже еле стоял на ногах от усталости и от боли, когда наступил день седьмой - Шаббат, когда никто не работает в поле. Тогда сын собрал все свои оставшиеся силы и, шатаясь, побрел к дому своего отца. И бросился он к ногам своего отца и сказал:
"Отец, прости меня в последний раз и прости мне все обиды, которые я нанес тебе. Клянусь, что больше никогда не буду я вести разгульную жизнь и что во всём буду послушен тебе. Вызволи меня из рук моего притеснителя. Отец, взгляни на меня и мои больные члены и не ожесточай своего сердца".
И тогда на глазах отца появились слезы, он заключил сына в свои объятия и сказал: "Возрадуемся, сын мой, ибо сегодня великая радость дана мне, ибо сегодня я нашел своего сына возлюбленного, которого потерял".
И он облачил его в лучшие одежды, и весь день они предавались веселью. А на следующее утро дал он сыну суму серебра, чтобы мог он заплатить своим кредиторам всё, что был должен. И когда сын вернулся, он сказал ему: "Сын мой, видишь как легко разгульной жизнью наделать долгов на семь лет, но оплата их трудна тяжелой работой семи лет".
"Отец, действительно тяжело отплатить их, даже за семь дней".
И отец увещевал его, говоря: "На сей раз тебе было позволено оплатить твои долги за семь дней вместо положенных семи лет, остальное прощается тебе. Но смотри, в будущем не делай более долгов. Ибо истинно говорю тебе, что никто кроме отца твоего не простит тебе твоих долгов, потому что ты его сын. С остальными же тебе пришлось бы тяжко трудиться в течение семи лет, как определено нашими законами".
"Отец мой, отныне я буду твоим любящим и послушным сыном, и не буду я более делать долгов, ибо я знаю, что оплата их тяжела".
И отправился он на поле (мир) отца и каждый день надзирал за работой слуг своего отца. И никогда он не принуждал своих работников трудиться слишком тяжело, ибо он помнил свой собственный труд. - еван. Мира.

Теорией мысли служить жизни. А в жизни использовать философию, как орудие и чтить...