Генальность-это всегда одержимость...?

Гений… одержим творчеством…
приступы гениальности… - за гранью сознания…
ИНОЕ - … из резерва подсознательного…
где мысль в лабиринтах ума… «подчиняет» и «ведет» … своего обладателя…
… где ВДОХНОВЕНИЕ - воронка, уводящая в глубины… а на поверхность… выброс сгустков энергии… всплесками, взрывами, приобретающих плоть творения…
/поражает неискушенные умы… будоражит… /

Гениальность – «таинственное состояние души» .
Дар - как испытание…
Где безумие так легко… уживается с гениальностью… - это плата за знание сути в ее формах, недоступных… без крайнего напряжения всех душевных сил…
/сдвинутость… как взгляд не_зрением, а всем существом… глазами души,
прикосновением к оголенным нервам…
И срывы неизбежны… суицидальные… как для творения, что летит в топку…
так и для самого создателя…

«О… этот безумный, безумный мир... » , рожденный на грани… человеческого разума) )
на пределе… его возможностей…

да... это страшная книга... цитата из нее.. .

В восемнадцатом столетии во Франции жил человек, принадлежавший к самым гениальным и самым отвратительным фигурам этой эпохи, столь богатой гениальными и отвратительными фигурами. О нем и пойдет речь. Его звали Жан-Батист Гренуй, и если это имя, в отличие от других гениальных чудовищ вроде де Сада, Сен-Жюста, Фуше, Банапарта и т. д. , ныне предано забвению, то отнюдь не потому, что Гренуй уступал знаменитым исчадиям тьмы в высокомерии, презрении к людям, аморальности, короче, в безбожии, но потому, что его гениальность и его феноменальное тщеславие ограничивалось сферой, не оставляющей следов в истории, – летучим царством запахов.
В городах того времени стояла вонь, почти невообразимая для нас, современных людей. Улицы воняли навозом, дворы воняли мочой, лестницы воняли гнилым деревом и крысиным пометом, кухни – скверным углем и бараньим салом; непроветренные гостиные воняли слежавшейся пылью, спальни – грязными простынями, влажными перинами и остросладкими испарениями ночных горшков. Из каминов несло верой, из дубилен – едкими щелочами, со скотобоен – выпущенной кровью. Люди воняли потом и нестираным платьем; изо рта у них пахло сгнившими зубами, из животов – луковым соком, а из тела, когда они старели, начинали пахнуть старым сыром, и кислым молоком, и болезненными опухолями. Воняли реки, воняли площади, воняли церкви, воняло под мостами и во дворцах. Воняли крестьяне и священники, подмастерья и жены мастеров, воняло все дворянское сословие, вонял даже сам король – он вонял, как хищный зверь, а королева – как старая коза, зимой и летом. Ибо в восемнадцатом столетии еще не была поставлена преграда разлагающей активности бактерий, а потому всякая человеческая деятельность, как созидательная, так и разрушительная, всякое проявление зарождающейся или погибающей жизни сопровождалось вонью.
И разумеется, в Париже стояла самая большая вонь, ибо Париж был самым большим городом Франции. А в самом Париже было такое место между улицами О-Фер и Ферронри под названием Кладбище невинных, где стояла совсем уж адская вонь. Восемьсот лет подряд сюда доставляли покойников из Отель-Дьё и близлежащих приходов, восемьсот лет подряд сюда на тачках дюжинами свозили трупы и вываливали в длинные ямы, восемьсот лет подряд их укладывали слоями, скелетик к скелетику, в семейные склепы и братские могилы. И лишь позже, накануне Французской революции, после того как некоторые из могил угрожающе обвалились и вонь переполненного кладбица побудила жителей предместья не только к протестам, но и к настоящим бунтам, кладбище было наконец закрыто и разорено, миллионы костей и черепов сброшены в катакомбы Монмартра, а на этом месте сооружен рынок. И вот здесь, в самом вонючем месте всего королевства, 17 июля 1738 года был произведен на свет Жан-Батист Гренуй. Патрик Зюскинд. Парфюмер. История одного убийцы

В Париже, нищетой и роскошью богатом, \ Жил некогда портной, мой бедный старый дед; \ У деда в тысячу семьсот восьмидесятом\ Году впервые я увидел белый свет. \ Орфея колыбель моя не предвещала: \ В ней не было цветов.. . Вбежав на детский крик, \ Безмолвно отступил смутившийся старик: \ Волшебница в руках меня держала... \ И усмиряло ласковое пенье\ Мой первый крик и первое смятенье. Пьер-Жан Беранже. Перевод В. Курочкина ПОРТНОЙ И ВОЛШЕБНИЦА

Граничащая с сумашествием!

привет!)

простотой разве что....

Это всегда провидение свыше.

я думаю да...

гениальность - это безумие со знаком плюс

нет это крест