Мы бессмертны, просто мы не знаем кто мы на самом деле и что такое на самом деле бессмертие?

…то есть, Бога в человеке нет, Бог находится на «небесех» , но это не значит, что человек лишен божественности – в человеке есть «царствие божие» , которое в его понимании мыслится как кодекс установленных богом нравственных законов. Так любой мастер отсутствует в своем изделии, но в самом предназначении вещи являет свой замысел, и только в смысле вложенных в продукт своих воли и закона присутствует в делах своих рук. Молитва становится в его понимании не прямым обращением к Богу, а обращением к кодексу Его законов, уже вложенных в человека. Так человек накануне преступления мог бы просмотреть уголовный кодекс и найти в нем и преступление, которое замыслил сделать, и наказание, положенное за него. Кодекс дает ответы на все вопросы, которые могли бы возникнуть у человека, желающего знать, как надо себя правильно вести. В сущности, в его религии очень мало Бога. Думается, что не иначе как с тревогой безнадежности, перемежаемой восторгом упования, он ждал казни, чтобы убедиться, что Бог спасет своего сына из самых безнадежных ловушек. Он надеется на него всерьез, иначе как объяснить его отчаянный выкрик: «Господи, почему ты оставил меня? » В этот момент он понимает, что от смерти на кресте не спасает уже никакой кодекс, и внутренние юридические консультации мага с его этической интуицией уже не вызовут никаких чудес.

Человек верующий находится в процессе постоянного согласования своего поведения с кодексом «божьего царства внутри себя» , но это, похоже, и есть все, что ему достается. В самом таком согласовании нет ничего чудесного, не было никогда, и, что может оказаться обидным для христианина, никогда не будет, даже если поверять с кодексом божьей власти всё вплоть до мельчайших поступков. Бога нет внутри, как нет внутри табуретки ее столяра. Человек бессилен повлиять на законы природы, и даже предельная святость не дает способности к левитации: шагнув с крыши, святой рухнет вниз как лишенный всякой святости грешник или вообще лишенных духа камень. Так неизбежно наступает смерть на кресте и разрушается последнее заблуждение и последняя надежда – что чудеса все-таки существуют. Легионы ангелов, которые он якобы мог призвать во спасение свое, не прилетели. Чуда не случилось. Смерть Христа произошла так же объективно и тупо, как смерть двух распятых рядом разбойников.

Воскресение Христа неубедительно. Рассказ о его деятельности после казни до обидного краток, хотя Иоанн и говорит нам, что мудрость, изложенная Христом перед окончательным исходом из мира, была настолько велика, что ее не вместили бы все книги мира. Эта последняя фраза евангелия от Иоанна как-то глупа: из высказывания Иоанна неясно, то ли мудрость, изложенная Христом в беседах после распятия, была слишком сложна, чтобы ее могли разъяснить все книги мира, то ли сам Христос оказался слишком многословен. Впрочем, даже если предположить, что Христос без единой паузы говорил с учениками все 40 дней, то и в этом случае мы не получим объема «всех книг мира» , а только 20-30 романов небольшой толщины. Либо Иоанн глуп, либо он врет.
______________________________________________________________