А как хранят веру и любовь? (+)

хранить веру - хоронить любовь. и наоборот. а надежды - это всё страха одежды.

Бережно

Я недавно узнал, что от всех надежд нужно избавляться))

Заботливо.

Веру и любовь хранят в тайне, в неведении (как в своего рода погребе или гробу). В тайне (в первую очередь) от себя. Насколько мы храним веру (в тайне) от себя, настолько мы храним веру (в тайне) от других.
Вера и любовь у нас есть лишь в той мере, в какой мы о ней (ничего) не знаем (в какой вера и любовь есть некая тайна).
Но поскольку мы явлены в мир, мы не можем не питаться верой и любовью. У нас появляются какие-то (очень ту-манные?) знания о нашей вере и любви. Этот туман для нас - что-то типа «манны небесной».
Эта манна веры и любви нас
«... манит, ранит, обжигает.
И туманит, и дурманит.
В дрожь меня бросает...»

В той мере, в какой мы что-то знаем о вере и любви, мы эту веру и любовь теряем (съедаем, уничтожаем). Когда вера и любовь из чего-то тайного становится чем-то явным, она исчезает (растворяется, рассеивается как туман).
«...
Синий туман,
Похож на обман,
Похож на обман,
Синий туман,
Синий туман...»

Вера и любовь играет роль некой жертвы (еды, топлива), которую мы сжигаем на алтаре нашего храма (тела). Благодаря этому сжиганию, жертвоприношению (приношению веры и любви в жертву нашей жизни в «море» - в царстве мёртвых) мы пускаем себя по миру (=по «морю») - перемещаемся в неком пространстве и неком времени.
Идеальный вариант хранения веры и любви – абсолютно ничего не знать ни о вере, ни о любви. И по сути, мы ничего и не знаем ни о вере, ни о любви. Мы имеем лишь наши домыслы (домыслы ума) о вере и любви. А о самой вере и любви мы ничего знать не можем. Вера и любовь не передаётся через знания. Да и передавать некому. Вера и любовь просто есть, а нас (как таковых) просто нет. Мы есть лишь как (туманные) домыслы о вере и любви, как манна небесная. Мы (домыслы) питаемся друг другом (домыслами). Открытие (откровение) нам веры и любви нас (домыслы) убивает (растворяет, рассеивает). От веры и любви мы (домыслы) улетучиваемся, а вера и любовь остаётся (неизменной).
Мы, живя в «море» (в царстве мёртвых), очень изменчивы и непостоянны. Мы находимся в постоянном обмене собой (домыслами) друг с другом – в общении, в ревностной любви.
«...
Да, вы знаете, теперь всё отменяют:
Отменили даже воинский парад.
Говорят, что скоро всё позапрещают,
в бога душу,
Скоро всех, к чертям собачьим, запретят.

И, словно мухи,
тут и там
Ходят слухи
по домам,
А беззубые старухи
Их разносят по умам!
Их разносят по умам!

Закалённые во многих заварухах,
Слухи ширятся, не ведая преград, —
Ходят сплетни, что не будет больше слухов
абсолютно,
Ходят слухи, будто сплетни запретят!...»

И (в каком-то смысле) не мы храним веру и любовь, а вера и любовь хранят (рождают и хоронят) нас.
«В синем море, в белой пене...»

на кого-то надеясь, сам не плошай

Главное, чтобы Вера была в Любовь. Ведь мы точно не знаем, что это. Как может испортится то, что мы не знаем.