Всё возможно, если никто не доказал, что этого не существует. ©Гермиона Грейнджер. Согласны?

Пока никто не доказал, да, согласна.

Это сказали за много лет до этой Гермионы!:)
Не знать, что нужно подкреплять доказательствами и что не нужно, - значит быть невеждою. Ведь не все же безусловно может быть доказываемо, ибо в таком случае пришлось бы идти в беспредельность, так что в этом случае не было бы доказательства окончательного и настоящего. Но если для некоторых положений не нужно искать доказательств, то они не сумели бы сказать, какое положение более данного заслуживает подобного исключения. Можно, правда, и это доказывать приведением к абсурду, если только лицо сомневающееся приводит какие-нибудь возражения. Если же оно ничего не приводит, то смешно пытаться рассуждать с тем, кто ни о чем не хочет рассуждать, пока он не хочет. Такой человек, пока он остается таким, все равно для нас что растение.
Когда понимание есть — оно есть, а если его нет — то уже не будет. Если вам приходится объясняться, доказывать, приводить аргументы и ловить противника на противоречиях — то это верная гарантия того, что взаимопонимание не будет достигнуто. Так ведь? Объясниться можно тогда, когда уже есть взаимопонимание, и тем самым взаимообъяснение и выяснение отношений — лишне, бессмысленно. А когда оно не лишне, тогда и нет ничего.

Поэтому я бы сказал так: никогда нет оснований для истины и всегда есть основания для заблуждения. И для добра нет оснований, только для зла. В поисках оснований для истины и добра мы можем только бесконечно запутываться и впадать в этот роковой круг взаимообъяснений, который совершенно бесплоден и устремляет нас в дурную бесконечность.
Экзистенциализм признавал, что мы никогда не «доказываем» никакое предположение полностью, но всегда останавливаемся где-то на ступеньках бесконечной лестницы, которая требуется для тотального логического «доказательства» чего бы то ни было.
Пример: утверждение «Я имею X долларов в банке». Вроде бы никаких проблем, но какая бездна раскрывается перед вами, если вы задумаетесь о том, что такое «иметь» что-либо! [Я думаю, что я «имею» работающий компьютер, но в любой момент может оказаться, что я «имею» компьютер неработающий].
Фраза «Джордж Вашингтон был президентом два срока» кажется «доказанной», если справочник «подтверждает» её. Но такое «доказательство» требует веры в справочники — а эта вера как раз и отсутствует во многих теориях, пересматривающих» историю.

Действительность означает то, что люди могут испытать, а «глубокая реальность» — то, о чем мы можем только говорить без каких-либо доказательств. Наука, как и экзистенциализм, имеет дело с тем, что люди могут испытать, а «глубокая реальность» принадлежит до-экзистенциалистским философам [последователям Платона или Аристотеля].
Мы можем только шуметь по поводу «глубокой реальности» — и не можем делать значимых [проверяемых] утверждений о ней, — поскольку то, что лежит за пределами экзистенциального опыта, лежит и за пределами человеческого суждения. Никакой ученый совет, никакой суд присяжных и никакая церковь не могут доказать что бы то ни было относительно «глубокой реальности» или хотя бы опровергнуть что бы то ни было сказанное о ней.
Мы не можем показать, что она имеет температуру или не имеет температуры, что она имеет массу или не имеет массы, что она включает в себя одного Бога или многих богов или вообще никакого Бога, что она пахнет красным или звучит фиолетово Скажу еще раз: мы можем только шуметь, но не можем произвести никаких невербальных или феноменологических данных, которые бы придали какое-то значение нашему шуму.

А как доказать то, чего не существует, не зная что доказываешь?

Не согласен.
Если что то невозможно проверить/доказать, то нельзя принимать это за истину)

Она это отрицала, это была точка зрения Ксенофилиуса Лавгуда

Согласна.