Почему с высоты жизненного опыта ничего не видно?

Что чувствует писатель, не чувствует читатель. Твой опыт никогда не больше объема оперативки, можешь вливать в стакан мировой океан, а в нем всё 0,2 л. Где вы, вишневая Костомукша, арки Аркадии, эоловы арфы ущелья, свисающие ракиты, английские рыбы? Нет тебя в батискафе посреди тишины звезд, и лучшее, на что годится твой опыт, делать, что велено. Мало требуют: отыщи инструкцию, прочти, пойми, выучи, соблюдай. Так что тренируй память. И записывай чаще. Еще чаще. Вот теперь самое то. Спросишь: где? Да везде. Человек человеку инструкция по применению человека. Когда не хватает чего-то такого, попробуй боль. Она возвращает.

Слишком внимательно слушаем грохот и рокот колес, щелчки бичей, крики газетчиков и лотошников, всматриваемся в бледность коня, полагая обрести мудрость змей, кротость голубя и прочую чепуху. И вот пишешь роман: куда-то пристроить надо весь этот хлам. Идешь по болотистой почве, в следах сочится антидепрессант, сухая кукушка дует в деревянную трубку, небеса атмосферны: невидимые существа — а вернее не существа — существуют, вернее, не существуют, разве воображением их сам создашь. Местами осадки, необязательно на поверхности.

Мы влачились в жалкой пустыне, потом плясали вокруг костра книг, сотворили в храме мерзость, курили дурь, становились бандитами, проститутками и шизофрениками, только бы из ума выжить, и, опираясь на ребра, как на края бочки, выскочить навзничь из детского сердца, и выжить потом без ума. Все невинные хотят стать виновниками. Нет чтоб ремесленниками.

Потом американцы в Атланте и Филадельфии надоели себе попытками высосать из себя смысл, налить в пиалу и выпить: «Да здравствует новый разум!» Чего? Какой такой ещё разум? Девственность хочет стать женственностью. А потом Мессалина умрёт, смеясь над серьёзностью смерти, как без стыда и совести все психопаты. Паоло Малатеста в беседах с Франческой Римини заметил, что смысл жизни в прогрессе, она ответила: «Прогресс — это Вавилонская башня. Чем выше построишь, тем меньше с нее разглядишь». Так и есть: каждое поколение создает свой язык и наотрез отрезается от языка родителей. Поэтому министр обороны стал оборотнем, превратился в мамонта, заиндевевшими бивнями проник в браслеты и кольца, нанизанные и разноцветные, искристые бусы. И вот, обвешенный бубнами и стременами из жестяных банок, торговых марок, коробок от папирос и свитками карт Атлантиды, напоминающей Антарктиду, он торжествует триумф. А вокруг уже никого. Вымерли все. Посреди тундры лежат две лепты образцовой вдовы. Зачем богу деньги? И зачем ему жизненный опыт?

Онанист-алкоголик ставит эксперимент: выживут ли под микроскопом сперматозоиды в капле водки? Он приобретает опыт. Когда-нибудь пригодится. Всё, что тебе надо знать: инструкция к самому себе. Скорее всего, ничего сложного. Вместо обоев обклей комнату собственными портретами, на которых смеешься и хуже того — улыбаешься. Оптимизм оптимален. Когда становишься тараканом, нет ничего естественнее, чем две длинных удочки, растущих прямо со лба. Опять же, лысина, и оскал гебефренического дебила с челюстью как экскаваторный ковш, и ощущение себя самодостаточной и раздавленной ржавой банкой, покрытой иглами высохшей ёлки с головой как авиационный шлем. Объем оперативки — едва ли два байта. Дорога в тысячу ли закончится последним шагом, значит, ее длина — шаг. Даже если думал сто тысяч мыслей, сейчас думаешь только одну.

Все мы аквариумные рыбки. Только пышные европейцы в павлиньих перьях любуются Альпами в окне ресторана Наrdекuin на Гардере к северу от Интерлакена. Высота — хорошее место для восхищения местностью, по-особенному освещённой в грозу, когда резвится в небе интернационализм, хлеща холодной свежестью трассирующих струй мраморные полы на террасе. От русской лирики веет хладным ужасом, клён мой опавший. Заледенелый.

Видимо высоты не хватает.

не тот опыт был, раз ничего не видно

вылезай из погреба

Из погреба, всегда видней.)))

Потому что опыт идиота...

Потому что уже актуальны только горизонты небытия)

Весь наш жизненный опыт – строительство Вавилонской башни – строительство «себя» (некой «личности» =некоторого сплошного недо-разумения, не-угодного «богу» - разуму - самому себе).
Именно этот наш «жизненный опыт» - наш Бог (=Сатана), которому мы доверяем, с высоты (с конца) которого глядим на всё. Смотрим на всё (=на искомое «ничего»), а видим (как раз) наш жизненный опыт – «себя».

Смотрим в Книгу, а видим Фигу (Homo erectus). Видим возбуждённый опытом мастурбации член и желаем скорее от него избавиться (найти какую-нибудь щель для укрытия, для себя-извержения – для опорожнения, для скорейшего освобождения от жизненного опыта – от «себя»).

С высоты жизненного опыта мы видим то, чего «нет» - «себя». Мы (Пигмалион, Гамлет, сукин Сын) видим призрак Отца Гамлета – видим свою Тень (=свою «славу», «сияние» - все-ленную, Галатею).
Эта наша тень (призрак, привидение) – это и есть «ничего». Да мы и сами – «ничего» (ни-кто, ни-что, ни-какое).

Ты (=«Я») – ничто-жество (пустое место, «пёс смердящий»). Какого ж рожна (=какое другое «ничего») тебе ещё надо?
Житие мое

«И жена облечена была в порфиру и багряницу, украшена золотом, драгоценными камнями и жемчугом, и держала золотую чашу ((=Библию)) в руке своей, наполненную мерзостями и нечистотою блудодейства ее;
и на челе ее написано имя: тайна, Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земным.
Я видел, что жена упоена была кровью святых и кровью свидетелей Иисусовых, и видя ее, дивился удивлением великим.»

С высоты хорошо видно только вдаль.
А с определенного момента появляется желание постигать глубину явлений и процессов.

Похоже этот опыт не выше первого этажа