Что для вас значит воспитание желаний?

Прими судьбу, живи скромно, бери, что дают, знай потребности, кстати, познаем их. Вот что не давало заснуть бедной Лизе и Вертеру: промоина от потока сознания. В нее попадешь и несет тебя к пропасти, где виснут ошметки надежды. Там, возле входа на кафедру психиатрии, бетонные урны украшены рельефом мозга. В щель между полушариями вдавлен окурок. Великий пост ставит штамп на желаниях. Желания сплющиваются до толщины нервной мембраны. Эритроциты, цыц!

После самоубийства Вертер следит за собой. С тридцатого января каждое утро ровно на час он терпел маску дегтярного мыла, а сегодня не смог отыскать смыленных по изгибам его головы обмылков. Он ходит во сне и ворует у себя вещи. Невоспитанные желания по ночам хулиганят, но бессонница еще хуже.

Арбузное образование катится вверх по лестнице, становится пушечным ядром, переходящим в черную бомбу с искрящимся бешено фитилем. Превращения заканчиваются головным мозгом с вдавленным между полушарий окурком. Дым колеблется знаком параграфа. Гамлет узнает привидение Офелии. Оно зовет в Грецию, в грех. Греция скрипит и трескается, скрип уключин вводит Гамлета в гипнотический сон. Он видит: с натужным пафосом в Парфенон завезли патефоны. Теперь там на самокатах гоняют слоны с чайниками вместо голов. Летают свободные радикалы и барабаны, по ним стучат волшебные палочки.

«А что будет, если я тебя поцелую?» «Даже не думай!» Тирольская унция целует парализованный манекен, и во рту у него электрический вкус как от новенькой батарейки. Рот слетает с лица, губы становятся ласточками, пойманными кубом комнаты. Скрываясь от кубометров, ласточки бешено мечутся, от трения загораются крылья. Сгоревшие тушки падают на пол, дым иссякает, из черных камней выходят синие инопланетяне. Первым - царь со скипетром в левой руке. Стучит им о пол три раза. И ёлочка зажигается. Она мерцает лампочками. Это карта Вселенной. Потолок открывается. Так это сундук! Сверху заглядывает великан. Он вынимает ёлку, ставит на ладонь и поначалу любуется. Но потом с отвращением прихлопывает ее, растирает в пыль и высыпает обратно. Искры тлеют. Пожар! И вот из ярости пламени вылетают на горящих конях всадники апокалипсиса. Да мы знаем их! Это Чапаев, Будённый и фельдмаршал Кутузов! Они за нас, за рабочих. Но справку о принадлежности к рабочему классу Гамлет, ходивший во сне по воде, спрятал сам от себя. Беда! Но даже беда проходит от него стороной. Всадники переплавились в паровоз, он умчался.

Степь опустела. Пошел снег. Участник событий думает: в райском зоопарке ангелы гребнями из алмазов чистой воды как обезьяны вычесывают друг другу перхоть. Тогда он решается рассмотреть снег в деталях, увлекается, и уменьшается до размера молекул. Он видит арки, мосты, переплетения сложной структуры. По структурам летит быстрый чукча и кричит: «Э-ге-гей!» За ним гнались олени и нарты. Эхо носилось в структуре как в зале вокзала. Когда его спросят, что он увидел, он, с восхищением всё объяснит: «Немыслимое! Это было немыслимое!»

Где-то в темном углу некто ученый что-то длинное вынул пинцетом из мозга. «Надо же, мысль! А говорили, что в мозге её невозможно найти». Стоит бросить мысль в пепельницу, она станет окурком. Наблюдатель вспоминает, что бросил курить. «Черт, кажется, я опять начал. Надо отправиться в санаторий, сойти на станции, пройти санацию». И вот он идет на вокзал. Вокруг горы. Откуда тут горы? «Это горы не сделанных тобой дел, негодяй!» Кто говорит со мной? С тобой говорит пылесос. Но по шпаргалке. Ты сам её написал ему буквами, не превышающими размер молекул, перенапряг зрение и ослеп. И в результате забыл. В момент всё накрывает мгла, чернее черной дыры. Гамлет просыпается Розенкранцем, Розенкранц просыпается Гильденстерном. Офелия, выстилаясь слоем тумана над Васюганским болотом, советует ему дальше не просыпаться.

Выбор того, что несёт в себе доброе, полезное и важное начало.

Утоление своих печалей