Клянутся ли врачи "всеми богами и богинями", как это написано в оригинале клятвы Гиппократа?

а гипократ разве Бог?

что за клятва

-Зина, ты же давала клятву Гиппократа
-Я много кому чего в жизни давала...

-Но я давала Гиппократу клятву
-Ты давала Гиппократу? Ну вот и продолжай ему давать, а мне здесь больше делать нечего.

Верующим согласно библии клясться нельзя. Надо так - сказал - сделал.

Включается и такая неприятная сторона: в погоне за надеждой на выздоровление люди всё готовы отдать – до последней копейки. А мы же живем на грешной земле, и если кто-то готов заплатить, то, увы, найдется и тот, кто будет эти деньги активно с него тянуть.

– Отстает ли российская медицина в части лечения болезней желудка от западной? Или, наоборот, у нас есть свои, очень эффективные методики их лечения? И сам принцип лечения как-то отличается?

– Ни от кого мы не отстаем. Другое дело, что целый ряд современных хирургических операций требует высокотехнологичного оборудования, которое действительно, сегодня делается только на Западе. Но нельзя говорить, что мы хуже лечим, что крупнейшие российские центры не обладают современными технологиями. Часто проблема не столько сугубо медицинская, сколько экономическая. Мы видим безумную, как раз с Запада идущую, тенденцию сделать медицинскую помощь товаром, и русская медицина из последних сил этому сопротивляется. А коммерциализация медицины всё усиливается. Уже даже на уровне медицинского образования.

А если медицинская помощь – это товар, а больной – объект коммерческого интереса, то задача – ему этого товара как можно больше и дороже продать, вытянуть из него как можно больше денег, раздеть до трусов… И если в какие-то медицинские технологии уже вложены большие деньги, то даже если они на самом деле не выдерживают никакой критики, они все равно будут подняты на знамя, внедрены в жизнь и станут пропагандироваться как очень успешные.

– А как не стать объектом вот таких манипуляций, винтиком этой «индустрии здоровья»? Ведь мы не владеем не то что всей полнотой информации, но даже самой минимальной.

– Сегодня существуют нормальные федеральные медицинские центры, где работают нормальные профессионалы-медики. Пока еще действуют медицинские университеты. Опять же, есть батюшка, который очень многое может управить. Батюшка свой, любимый. Возьмите у него благословение, и дальше всё будет лучше, чем до этого. Я думаю, это такая универсальная рекомендация.

А для человека более продвинутого есть еще и интернет.

– Но в интернете тоже можно запутаться.

– Можно запутаться. Но, опять же, есть официальные государственные сайты.

Надо понимать, что сегодня, если человеку действительно нужна серьезная врачебная помощь, за нее никто заплатить не в состоянии. И поэтому нужно идти нормальным путем – обращаться в государственные учреждения.

А люди почему-то больше надежд возлагают на сугубо коммерческие организации. И нам потом приходится исправлять то, что напортачили там, где – любой каприз за ваши деньги.

Повторю еще раз: есть федеральные медицинские центры, где работают профессионалы. А вообще уже на первом приеме видно: интересен доктору пациент или его кошелек.

– Но всегда ли государственная медицина оказывается на высоте?

– К сожалению, не всегда. Вот пример. В начале 2000-х годов на Коллегии Минздрава было с удовлетворением констатировано, что плановая хирургия язвенной болезни у нас сведена на «нет». Просто «ура!», мы теперь оперируем только по экстренной, жизненно угрожающей ситуации: перфорация, прободная язва или язвенное кровотечение. И буквально сразу же мы просто захлебнулись язвенными кровотечениями. На любой конференции, где бы это ни было, говорилось только об этом. А почему? Да потому что уничтожили плановую хирургию язвенной болезни.

– Лучше один раз прооперировать?

– К операции всегда есть показания. Это процедура совершенно четко медицински обусловленная. И никому не хочется оперировать больного, которого вполне можно лечить консервативно. Но процентов 10 больных язвенной болезнью нужно оперировать. А если не оперировать, то можно еще лет 10 на нем зарабатывать.