Подделка безналичной валюты - это благо и она разрешена монархами по закону для всех частных банкиров?

"масонской элиты и банкиров - высшей касты".

Конспирологи идеализируют своих врагов сильнее, чем фанаты идеализируют своих кумиров.
Инаковость врага позволяет приписывать ему мотивации поступков, которые сложно объяснить с точки зрения нормальной логики или рационального поведения. Эта же инаковость наделяет врага сверхъестественными способностями, которые позволяют ему манипулировать всем миром, мыслить на триста шагов вперед и т.д. Именно поэтому так удобна для конспирологов идея порабощения мира элитой, рептилоидами, инопланетянами и т.п.
Но проблема рациональной мотивации отпадает в связи с самим образом врага. Главная черта конспирологического врага – это его заведомая инаковость. Он настолько чужой, что договориться с ним невозможно, более того тайное общество состоит не просто из плохих, но обычных людей, а из особых "гениев Зла", мотивы которых могут сильно отличаться от мотиваций обыкновенного человека. Не случайно заговорщиков часто рисуют религиозными или иными фанатиками, претворяющими в жизнь некий план, детали которого неизвестны "простакам". Если же цели нельзя объяснить рационально, их объясняют мистическими причинами, в результате чего заговор нередко обретает и некую оккультную подоплеку.
Что такое масонская элита ни один конспиролог не в состоянии объяснить и в ход идут их фантазии. При этом конспирологи за масонские организации выдают совсем не имеющие отношение к масонству организации...

Конспирологи же сводят комплекс причин к одной – деятельности заговорщиков. Но "не стоит искать злой умысел там, где все можно объяснить глупостью". Там, где ищут осознанную злую волю, на деле оказывается банальный бардак: жадность, лень, амбиции, некомпетентность являются причиной тех самых мелких ошибок, на определенном этапе накопления которых происходит переход количества в качество.

Так уж получилось, что теории заговора обычно обладают слабой доказательной базой, и основываются в большей степени на предположениях и фантазиях. Так, как фантазия бесконечна в своих возможностях, спорить с ней бесполезно. На любой рациональный довод фантазия может придумать свой иррациональный закон.