1920-е годы
Коррупция, о борьбе с которой так много говорили большевики, никуда не делась. Буквально в первые же дни после создания чрезвычайной комиссии Дзержинского выяснилось, что два ее следователя брали взятки за прекращение дел и освобождение арестованных. Что после этого можно было говорить об обычных, не облеченных высоким политическим доверием милиционерах, следователях и членах трибуналов? Например, в Петрограде член следственной комиссии ревтрибунала Алексеевский практически открыто вымогал взятки. <…>
Как водится, больше всего жалоб было на милицию, сотрудники которой вымогали взятки, продукты, самогон, "крышевали" подпольные притоны и бордели, а то и просто грабили мелких торговцев и зажиточных крестьян. Благо конфискации производились так часто, что вряд ли кто-нибудь мог отличить государственную выемку ценностей от частной. Не отставали от милиционеров и трибунальские следователи с чекистами, среди которых наблюдались массовые злоупотребления с арестами и освобождениями задержанных на протяжении всей гражданской войны. На общем фоне судьи смотрелись едва ли не ангелами. Но истина заключалась в том, что самые денежные клиенты до трибуналов просто не добирались. Их обирали еще во время задержания и следствия.
Вся эта вакханалия, казалось бы, должна была прекратиться с окончанием гражданской войны. Но военно-революционное время сменилось разрухой, во время которой милиционерам в глубинке перестали выдавать пайки и выплачивать зарплату. Не в лучшем положении оказались чекисты, следователи и судьи. И тут вдруг оказалось, что у судей есть огромное преимущество перед другими представителями правоохранительно-карательного сообщества. Они могли налагать штрафы за действительную или мнимую вину. А многие торговцы и самогонщики готовы были кормить и поить судей, чтобы избежать разного рода неприятностей. Причем картина не изменилась даже после введения НЭПа и появления в стране относительной финансовой стабильности.
<…> Никакие меры наказания не помогали. Судьи продолжали пить и брать подношения.
Так продолжалось и в 1930-е годы.
1946-1953 годы.
Во время Великой Отечественной войны поток писем о судейских и прокурорских злоупотреблениях не уменьшился. Однако по большей части, если проступок не вызывал у населения сильного озлобления, опытному судье давали выговор и новую должность, поскольку более или менее квалифицированные судьи были на вес золота. Ведь в те годы отнюдь не редкостью были председатели судов, имевшие за плечами лишь неполное среднее образование и краткосрочные судейские курсы. Те же, кого все-таки увольняли из суда и прокуратуры, в скором времени приходили в адвокатуру. Так что люди, умевшие давать и брать при решении правовых вопросов, стали задавать тон в советской судебной системе. И вскоре после окончания войны поток жалоб настолько увеличился, что в ЦК решили приструнить зарвавшихся юристов. Начали с главного канала передачи взяток от подсудимых к судьям — адвокатов.
"В Московский городской коллегии адвокатов, — говорилось в докладе о проведенной в 1946 году проверке заявлений граждан, — выявлены факты вымогательства взяток со стороны ряда адвокатов, грубого попирательства ими права обвиняемых на защиту в суде и использования этих прав в корыстных целях.
<…> Но наказание нескольких взяточников-адвокатов не произвело на юридическую общественность почти никакого впечатления. Ведь те, кто брал взятки в 1920-1930-х годах, уже заняли в судебной системе руководящие посты и, видимо, считали, что по-другому она функционировать уже не может. Никого не напугали и аресты некоторых зарвавшихся взяточников из прокуратуры.
http://www.echo.msk.ru/blog/fedor/928138-echo/