Каким вопросом пополнить ряды даунов, цепляющихся за смысл чужой жизни ?

не надо пополнять эти ряды, их и так в последнее время плождаемость увеличилась

«Расскажи мне историю жизни своей» , – взмолился Варлаам, пытаясь разговорить собеседника своего, неприятного с виду старика, но, по всей видимости, обладающего некой внутренней силой, которая захватывала все вокруг, притягивала и завораживающе струилась, как песок сквозь пальцы, как дым сквозь отверстия. И было в этом нечто таинственное, но совсем даже не страшное, а скорей даже наоборот, вызывающе любопытное, поскольку сам Варлаам, да и окружающие его спутники, не могли похвастать умением так гармонично сочетаться друг с другом, как это делал он, с виду тихий и неприметный, но, по всей видимости, имеющий большой жизненный опыт, так явно ощущаемый во внешнем и внутреннем предъявлении. За всю ту часть пути, которую они проделали вместе, многие в этом убедились, и нисколько не сомневались, что этому человеку, если он конечно человек, а не нечто большее, трудно поддающееся точному описанию, есть что им порассказать.
Старик внимательно посмотрел на окружающих его спутников, на человека, который, выразил их общее желание, обнял Варлаама за плечи, посадил рядом с собой и произнес (и тут словно теплый легкий ветер вдруг откуда-то взявшийся в этом раскаленном мареве, тронул их лица) : «Зачем вам, уважаемые, знать историю и опыт моей жизни? Каждый, из сидящих здесь имеет или сможет иметь свою собственную жизнь и свой опыт в этой жизни. Я с вами лишь потому, что знаю, как надо идти, чтобы познать это. Помочь найти путь истины, войти во врата небесные. Понять глубинный смысл вашей жизни сможете только вы сами и никто другой. Я же всегда иду с вами, хотя порой и невидим, и неощущаем. Я многолик, я видим и невидим, я ваш свет и ваш мрак. Я ангел и демон. Я ваша жизнь и судьба. Я есть везде и во всем. Я есть в каждом из вас. Вы мое отражение, потому что я и есть вы. Вы сами создали меня, а я Вас» .
Старик умолк, и гулкая тишина окружила Синай. Да только немой вопрос застыл на лицах слушавших: «Так кто же ОН и что есть Я?»