Но, боже мой, какая скука ... Что о скуке в литературе?

Н. В. Гоголь. Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем.

Я вздохнул еще глубже и поскорее поспешил проститься, потому что я ехал
по весьма важному делу, и сел в кибитку. Тощие лошади, известные в
Миргороде под именем курьерских, потянулись, производя копытами своими,
погружавшимися в серую массу грязи, неприятный для слуха звук. Дождь лил
ливмя на жида, сидевшего на козлах и накрывшегося рогожкою. Сырость
меня проняла насквозь. Печальная застава с будкою, в которой инвалид
чинил серые доспехи свои, медленно пронеслась мимо. Опять то же поле,
местами изрытое, черное, местами зеленеющее, мокрые галки и вороны,
однообразный дождь, слезливое без просвету небо. --Скучно на этом
свете, господа!

Дж. Г. Байрон. Паломничество Чайлд Гарольда:

То скука, скука! С давних пор
Она мне сердце тайно гложет.
О, даже твой прекрасный взор,
Твой взор его развлечь не может!

Томим сердечной пустотой,
Делю я жребий Агасфера.
И в жизнь за гробовой чертой,
И в эту жизнь иссякла вера.

Бегу от самого себя,
Ищу забвенья, но со мною
Мой демон злобный, мысль моя, -
И в сердце места нет покою.

Другим все то, что скучно мне,
Дает хоть призрак наслажденья.
О, пусть пребудут в сладком сне,
Не зная муки пробужденья!

Проклятьем прошлого гоним,
Скитаюсь без друзей, без дома
И утешаюсь тем одним,
Что с худшим сердце уж знакомо.

А. С. Пушкин. Евгений Онегин:

Недуг, которого причину
Давно бы отыскать пора,
Подобный английскому сплину,
Короче: русская хандра
Им овладела понемногу;
Он застрелиться, слава богу,
Попробовать не захотел,
Но к жизни вовсе охладел.
Как Child-Harold, угрюмый, томный
В гостиных появлялся он;
Ни сплетни света, ни бостон,
Ни милый взгляд, ни вздох нескромный,
Ничто не трогало его,
Не замечал он ничего.

А. Н. Островский. Зачем пойдешь, то и найдешь:

Анфиса. А что же этот, твой-то?
Раиса. Белобрысый-то? Ну, что за крайность! Кабы ничего лучше в предмете не было, так уж так бы и быть -- от скуки.
Анфиса. Разве он тебе не нравится?
Раиса. Он мне что-то, Анфиса, гнусненек кажется.
Анфиса. Зачем же ты с ним кокетничаешь?
Раиса. От тоски. Все-таки развлечение. Ах, тоска! Ах, тоска!
Анфиса. А он, пожалуй, подумает, что ты в него влюблена.
Раиса. Пускай его думает, убытку-то мне немного.

М. Ю. Лермонтов. Герой нашего времени:

Я отвечал, что много есть людей, говорящих то же самое; что есть,
вероятно, и такие, которые говорят правду; что, впрочем, разочарование, как
все моды, начав с высших слоев общества, спустилось к низшим, которые его
донашивают, и что нынче те, которые больше всех и в самом деле скучают,
стараются скрыть это несчастье, как порок. Штабс-капитан не понял этих
тонкостей, покачал головою и улыбнулся лукаво:
- А все, чай, французы ввели моду скучать?
- Нет, Англичане.
- А-га, вот что! . .-отвечал он, - да ведь они всегда были отъявленные
пьяницы!

Это прямиком к любимому А. П. Чехову. Там этой скуки ...завались.
“В городе страшная скука, нет ни одной живой души, не с кем слово сказать”. (“Моя жизнь”).

“Вечером, когда стемнело, ему стало нестерпимо скучно, как никогда не было, — хоть в петлю полезай! ” (“Казак”).

“...Мне стало стыдно всего, что я говорил у Волчаниновых, и по-прежнему стало скучно жить” (“Дом с мезонином”).

“…Сердце его сжалось от боли, он заплакал и припал лбом к оконной раме.. . И радость уступила свое место обыденной скуке и чувству невозвратимой потери” (“Тиф”).
“...И тотчас же Ивану Дмитричу и его жене стало казаться, что их комнаты темны, малы и низки, что ужин, который они съели, не насыщает, а только давит под желудком, что вечера длинны и скучны... ” (“Выигрышный билет”).
Да, ещё рассказ “В овраге”: “Скучно у нас. Уж очень народ обижаем” Кстати, у Чехова скука и зло часто в паре шастают: “Любила она меня безумно, рабски и не только мою красоту или душу, но мои грехи, мою злобу и скуку и даже мою жестокость” (“Шампанское”). Или вот это: “Чего только не делается у нас в провинции от скуки, сколько ненужного, вздорного! ” (“Человек в футляре”). Короче, читай хоть "Скучную историю", хоть "Скуку жизни", - всё едино, по - гоголевски вздохнёшь: “Скучно на этом свете, господа... ”

А. Куприн
"Прапорщик армейский"

"...5 сентября
Скука, скука и еще раз скука! . Неужели вся моя жизнь пройдет так серо, одноцветно, лениво, как она тянется до сих пор? Утром занятия в роте:
– Ефименко, что такое часовой?
– Часовой – есть лицо неприкосновенное, ваше благородие.
– Почему же он лицо неприкосновенное?
– Потому, что до его нихто не смие доторкнуться, ваше благородие.
– Садись. Ткачук, что такое часовой?
– Часовой – есть лицо неприкосновенное, ваше благородие.
И так без конца…
Потом обед в собрании. Водка, старые анекдоты, скучные разговоры о том, как трудно стало нынче попадать из капитанов в подполковники по линии, длинные споры о втором приеме на изготовку и опять водка. Кому-нибудь попадается в супе мозговая кость – это называется «оказией» , и под оказию пьют вдвое… Потом два часа свинцового сна и вечером опять то же неприкосновенное лицо и та же вечная «па-а-льба шеренгою» .
Сколько раз начинал я этот самый дневник… Мне почему-то всегда казалось, что должна же, наконец, судьба и в мою будничную жизнь вплести какое-нибудь крупное, необычайное событие, которое навеки оставит в моей душе неизгладимые следы. Может быть, это будет любовь? Я часто мечтаю о незнакомой мне, таинственной и прекрасной женщине, с которой я должен встретиться когда-нибудь и которая теперь так же, как и я, томится от тоски.
Разве я не имею права на счастье? Я неглуп, умею держать себя в обществе, даже, пожалуй, остроумен, если только не стесняюсь и не чувствую рядом с собой соперника на том же поприще. О наружности самому судить, конечно, трудно, но мне кажется, что и собою я не совсем дурен, хотя, сознаюсь, бывают ненастные осенние утра, когда мое собственное лицо кажется мне в зеркале отвратительным. Полковые дамы находят во мне что-то печоринское. Впрочем, последнее больше свидетельствует, во-первых, о скудости полковых библиотек и, во-вторых, о том, что печоринский тип бессмертен в армейской пехоте.
В смутном предчувствии именно этой-то полосы жизни я и начинал много раз свой дневник с целью заносить в него каждую мелочь, чтоб потом ее пережить, хотя и в воспоминании, но возможно ярче и полнее… Однако дни проходили за днями, по-прежнему тягучие и однообразные… Необыкновенное не наступало, и я, потеряв всякую охоту к ежедневной сухой летописи полковых событий, надолго забрасывал дневник за этажерку, а потом сжигал его вместе с другим бумажным сором при переезде на новую квартиру. . ."

Александр Кабанов
ПОСТОЯЛЬЦЫ

Мы с тобой по крови - постояльцы
коктебельских пляжей и холмов.
Как пловцы - облизываем пальцы
и опять заказываем плов.

И, в который раз, неотвратимо
солнце погружается во тьму.
Пахнет морем. Жизнь проходит мимо
и никто не знает - почему?

У свободы - черные запястья,
мокрый хлеб и киммерийский зуд.
Если хочешь, краденое счастье
нам контрабандисты привезут.

Здесь - не умирается от скуки.
Постояльцы будущих времен -
мы с тобою, мысль о разлуке.
мы с тобою, мыс Хамелеон.

Под насыпью, во рву некошеном
Лежит и смотрит, как живая,

В цветном платке, на косы брошенном,

Красивая и молодая.

Бывало, шла походкой чинною

На шум и свист за ближним лесом.

Всю обойдя платформу длинную,

Ждала, волнуясь, под навесом.

Три ярких глаза набегающих -

Нежней румянец, круче локон:

Быть может, кто из проезжающих

Посмотрит пристальней из окон. . .

Вагоны шли привычной линией,

Подрагивали и скрипели;

Молчали желтые и синие;

В зеленых плакали и пели.

Вставали сонные за стеклами

И обводили ровным взглядом

Платформу, сад с кустами блеклыми,

Ее, жандарма с нею рядом. . .

Лишь раз гусар, рукой небрежною

Облокотясь на бархат алый,

Скользнул по ней улыбкой нежною.. .

Скользнул - и поезд вдаль умчало.

Так мчалась юность бесполезная,

В пустых мечах изнемогая.. .

Тоска дорожная, железная

Свистела, сердце разрывая. . .

Да что - давно уж сердце вынуто!

Так много отдано поклонов,

Так много жадных взоров кинуто

В пустынные глаза вагонов. . .

Не подходите к ней с вопросами,

Вам все равно, а ей - довольно:

Любовью, грязью иль колесами

Она раздавлена - все больно.
(А. Блок)
----------------
Целый день стирает прачка,
Муж пошел за водкой.
На крыльце сидит собачка
С маленькой бородкой.

Целый день она таращит
Умные глазенки,
Пели дома кто заплачет —
Заскулит в сторонке.

А кому сегодня плакать
В городе Тарусе?
Есть кому в Тарусе плакать —
Девочке Марусе.

Опротивели Марусе
Петухи да гуси.
Сколько ходит их в Тарусе,
Господи Исусе!

«Вот бы мне такие перья
Да такие крылья!
Улетела б прямо в дверь я,
Бросилась в ковыль я!

Чтоб глаза мои на свете
Больше не глядели,
Петухи да гуси эти
Больше не галдели! »

Ой, как худо жить Марусе
В городе Тарусе!
Петухи одни да гуси.
Господи Исусе!
(Н. Заболоцкий)

"В черноте горячей листвы
бумажные шкалики.
В шарманке вертятся, гудят,
ревут валики.
Ярким огнём
горит рампа.
Над забытым столиком,
в саду,
фонарь или лампа.
Pierette шевелит
свой веер чёрный.
Конфетти шуршит
в аллейке сорной.

— Ах, маэстро паяц,
Вы безумны — фатально.
Отчего на меня,
на — меня?
Вы смотрите идеально?. .
Отчего Вы теперь опять
покраснели,
что-то хотели сказать,
и не сумели?
Или Вам за меня,
за — меня? — Обидно?
Или, просто, Вам,
со мною стыдно?

Но глядит он мимо неё:
он влюблён в фонарик.. .
в куст бузины,
горящий шарик.
Слышит — кто-то бежит,
слышит — топот ножек:
марьонетки пляшут в жару
танец сороконожек.
С фонарем венчается там
чёрная ночь лета.
Взвилась, свистя и сопя,
красная ракета.

— Ах, фонарик оранжевый, — приди! —
Плачет глупый Пьерро.
В разноцветных зайчиках горит
его лицо. " Е. Гуро, "Скука".

----------

"Похвала скуке", И. Бродский.

Льются струи дождевые
По оконному стеклу,
Раскачали ветры злые
Придорожную ветлу,
На проселках грязь и слякоть,
Небо мглой заволокло.
Может быть и мне поплакать,
Чтоб от сердца отлегло.

И СКУЧНО И ГРУСТНО

И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды. . .
Желанья! . .что пользы напрасно и вечно желать? . .
А годы проходят — все лучшие годы!

Любить. . .но кого же? . .на время — не стоит труда,
А вечно любить невозможно.
В себя ли заглянешь? — там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и всё там ничтожно. . .

Что страсти? — ведь рано иль поздно их сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка;
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг —
Такая пустая и глупая шутка...

Роман "Обломов".

а в прочем как и в истории...

позабытый мной с детства язык, пресловутое двуязычие