Все будет: и улыбки, и цветы,
И обязательно все сбудутся мечты,
И жизнь наша, как в сказке расцветет,
Душа в груди, как в детстве запоет.
И старые друзья поддержат нас,
И новые найдутся в добрый час.
Судьба, нам улыбнувшись, подмигнет,
Удачу тут же в гости к нам пришлет.
ав. неизвест.
Другой! . Нет, никому на свете
Не отдала бы сердца я!
То в вышнем суждено совете. . .
То воля неба: я твоя;
Вся жизнь моя была залогом
Свиданья верного с тобой;
Я знаю, ты мне послан богом,
До гроба ты хранитель мой. . .
Ты в сновиденьях мне являлся,
Незримый, ты мне был уж мил,
Твой чудный взгляд меня томил,
В душе твой голос раздавался
Давно. . нет, это был не сон!
Ты чуть вошел, я вмиг узнала,
Вся обомлела, запылала
И в мыслях молвила: вот он!
Не правда ль? я тебя слыхала:
Ты говорил со мной в тиши,
Когда я бедным помогала
Или молитвой услаждала
Тоску волнуемой души?
И в это самое мгновенье
Не ты ли, милое виденье,
В прозрачной темноте мелькнул,
Приникнул тихо к изголовью?
Не ты ль, с отрадой и любовью,
Слова надежды мне шепнул?
Кто ты, мой ангел ли хранитель,
Или коварный искуситель:
Мои сомненья разреши.
Быть может, это всё пустое,
Обман неопытной души!
И суждено совсем иное. . .
Но так и быть! Судьбу мою
Отныне я тебе вручаю,
Перед тобою слезы лью,
Твоей защиты умоляю. .
Вообрази: я здесь одна,
Никто меня не понимает,
Рассудок мой изнемогает,
И молча гибнуть я должна.
Я жду тебя: единым взором
Надежды сердца оживи,
Иль сон тяжелый перерви,
Увы, заслуженным укором!
Кончаю! Страшно перечесть. . .
Стыдом и страхом замираю. . .
Но мне порукой ваша честь,
И смело ей себя вверяю. . 
Предвижу все: вас оскорбит
Печальной тайны объясненье.
Какое горькое презренье
Ваш гордый взгляд изобразит!
Чего хочу? с какою целью
Открою душу вам свою?
Какому злобному веселью,
Быть может, повод подаю! . .
Боюсь: в мольбе моей смиренной
Увидит ваш суровый взор
Затеи хитрости презренной —
И слышу гневный ваш укор.
Когда б вы знали, как ужасно
Томиться жаждою любви,
Пылать — и разумом всечасно
Смирять волнение в крови;
Желать обнять у вас колени
И, зарыдав, у ваших ног
Излить мольбы, признанья, пени,
Все, все, что выразить бы мог,
А между тем притворным хладом
Вооружать и речь и взор,
Вести спокойный разговор,
Глядеть на вас веселым взглядом! .
Но так и быть: я сам себе
Противиться не в силах боле;
Все решено: я в вашей воле
И предаюсь моей судьбе.
А мне, Онегин, пышность эта,
Постылой жизни мишура,
Мои успехи в вихре света,
Мой модный дом и вечера,
Что в них? Сейчас отдать я рада
Всю эту ветошь маскарада,
Весь этот блеск, и шум, и чад
За полку книг, за дикий сад,
За наше бедное жилище,
За те места, где в первый раз,
Онегин, видела я вас,
Да за смиренное кладбище,
Где нынче крест и тень ветвей
Над бедной нянею моей. .
XLVII
А счастье было так возможно,
Так близко! . Но судьба моя
Уж решена. Неосторожно,
Быть может, поступила я:
Меня с слезами заклинаний
Молила мать; для бедной Тани
Все были жребии равны. .
Я вышла замуж. Вы должны,
Я вас прошу, меня оставить;
Я знаю: в вашем сердце есть
И гордость и прямая честь.
Я вас люблю (к чему лукавить? ) ,
Но я другому отдана;
Я буду век ему верна".
"Я — дирижер тишины
Оркестр — звуковая рама
Ноты — запретные плоды на древе познания
Все инструменты — варианты скрипичного ключа
Нотный стан — звуковая клетка для птиц
Птицы — ускользающие ноты
Симфония — стая птиц
Опера — готика голосов
Пять горизонтов — линия нотного стана
Партитура — пашня, засеянная проросшими нотами
Рояль — простор тишины
Арфа — силок для звука
Скрипка — деревянный скрипичный ключ
Смычок — бродяга струн
Пальцы — бродяги клавиш
Клавиши — провалы молчания
Судьба — мелодия жизни
Душа — пространство между двумя мембранами
Барабан — христианский инструмент:
ударят в правую щеку — подставляет левую
Голос — сгусток воздушной ласки
Пение — ласка звуком
Струны — радуга звуков
Литавры — летающие мембраны
Классика — музыка людей для людей
Авангард — музыка ангелов для богов
Гармония — логика звука
Небо — партитура звезд
Галактики — скрипичные ключи
Луна и Солнце — литавры света
Земля — оркестровая яма
Тишина — партитура, забитая нотами до отказа
Млечный Путь — линия ладони
Судьба — ладонь небесного дирижера
Ночное небо — приподнятая крышка рояля" К. Кедров, "Дирижер тишины"
Я пела про судьбу-злодейку
И с раззолоченных перил
Ты мне не рубль и не копейку
Ты мне улыбку подарил Цветаева.
Про сладкую судьбу не очень-то пишут. да и зачем?
Вадим Шефнер
Стихи из "Лачуги должника"
...
Судьба, как слепой пулеметчик,
Строчит - и не знает куда,
-И чьих-то денечков и ночек
Кончается вдруг череда.
...
нелегкая
Лесков "Очарованный странник"
Шолохов "Судьба человека"
сравните
Островский Гроза
Пушкин Капитанская дочка
Достоевский Идиот
Толстой Анна Каренина
У каждого своя.
Все не так..
Отец Клод, поглощенный своими мыслями, не слушал его. Шармолю проследил
за направлением его взгляда и увидел, что глаза священника были устремлены
на паутину, затягивающую слуховое окно. В этот момент легкомысленная муха,
стремясь к мартовскому солнцу, ринулась сквозь эту сеть к стеклу и увязла в
ней. Почувствовав сотрясение паутины, громадный паук, сидевший в самом ее
центре, подскочил к мухе, перегнул ее пополам своими передними лапками, в то
время как его отвратительный хоботок ощупывал ее головку.
-- Бедная мушка! --сказал королевский прокурор церковного суда и
потянулся, чтобы спасти муху. Архидьякон, как бы внезапно пробужденный,
судорожным движением удержал его руку.
-- Мэтр Жак! --воскликнул он. --Не идите наперекор судьбе!
Прокурор испуганно обернулся. Ему почудилось, будто сверкающий взгляд
архидьякона был прикован к маленьким существам -- мухе и пауку, между
которыми разыгрывалась отвратительная сцена.
-- О да! --продолжал священник голосом, который, казалось, исходил из
самых недр его существа. --Вот символ всего! Она летает, она ликует, она
только что родилась; она жаждет весны, вольного воздуха, свободы! О да! Но
стоит ей столкнуться с роковой розеткой, и оттуда вылезает паук,
отвратительный паук! Бедная плясунья! Бедная обреченная мушка! Не мешайте,
мэтр Жак, это судьба! Увы, Клод, и ты паук! Но в то же время ты и муха!
Клод! Ты летел навстречу науке, свету, солнцу, ты стремился только к
простору, к яркому свету вечной истины; но, бросившись к сверкающему оконцу,
выходящему в иной, мир, в мир света, разума и науки, ты, слепая мушка,
безумный ученый, ты не заметил тонкой паутины, протянутой роком между светом
и тобой, ты бросился в нее стремглав, несчастный глупец! И вот ныне, с
проломленной головой и оторванными крыльями, ты бьешься в железных лапах
судьбы! Мэтр Жак! Мэтр Жак! Не мешайте пауку!
⇢