⇢ 
Елена
Какова Россия А. И. Солженицына? Как раскрывается она в начале рассказа "Матренин двор"?
пажалуйста по подробнее
ааааа ещёёёёёёёёёё))))))
НК
Наташа Колесникова
И вдруг-таки дали мне местечко -- Высокое Поле. От одного названия веселела душа.
Название не лгало. На взгорке между ложков, а потом других взгорков, цельно-обомкнутое лесом, с прудом и плотинкой, Высокое Поле было тем самым местом, где не обидно бы и жить и умереть. Там я долго сидел в рощице на пне и думал, что от души бы хотел не нуждаться каждый день завтракать и обедать, только бы остаться здесь и ночами слушать, как ветви шуршат по крыше -- когда ниоткуда не слышно радио и все в мире молчит.
Увы, там не пекли хлеба. Там не торговали ничем съестным. Вся деревня волокла снедь мешками из областного города.
Я вернулся в отдел кадров и взмолился перед окошечком. Сперва и разговаривать со мной не хотели. Потом все ж походили из комнаты в комнату, позвонили, поскрипели и отпечатали мне в приказе: "Торфопродукт".
Торфопродукт? Ах, Тургенев не знал, что можно по-русски составить такое!
На станции Торфопродукт, состарившемся временном серо-деревянном бараке, висела строгая надпись: "На поезд садиться только со стороны вокзала! " Гвоздем по доскам было доцарапано: "И без билетов". А у кассы с тем же меланхолическим остроумием было навсегда вырезано ножом: "Билетов нет". Точный смысл этих добавлений я оценил позже. В Торфопродукт легко было приехать. Но не уехать.
А и на этом месте стояли прежде и перестояли революцию дремучие, непрохожие леса. Потом их вырубили -- торфоразработчики и соседний колхоз. Председатель его, Горшков, свел под корень изрядно гектаров леса и выгодно сбыл в Одесскую область, на том свой колхоз и возвысив.
Меж торфяными низинами беспорядочно разбросался поселок -- однообразные худо штукатуренные бараки тридцатых годов и, с резьбой по фасаду, с остекленными верандами, домики пятидесятых. Но внутри этих домиков нельзя было увидеть перегородки, доходящей до потолка, так что не снять мне было комнаты с четырьмя настоящими стенами.
Над поселком дымила фабричная труба. Туда и сюда сквозь поселок проложена была узкоколейка, и паровозики, тоже густо-дымящие, пронзительно свистя, таскали по ней поезда с бурым торфом, торфяными плитами и брикетами. Без ошибки я мог предположить, что вечером над дверьми клуба будет надрываться радиола, а по улице пображивать пьяные -- не без того, да подпыривать друг друга ножами.
Вот куда завела меня мечта о тихом уголке России. А ведь там, откуда я приехал, мог я жить в глинобитной хатке, глядящей в пустыню. Там дул такой свежий ветер ночами и только звездный свод распахивался над головой.
Мне не спалось на станционной скамье, и я чуть свет опять побрел по поселку. Теперь я увидел крохотный базарец.
АИ
Александр Изгаршев
"там не пекли хлеба. Там не торговали ничем съестным. Вся деревня
волокла снедь мешками из областного города. "
на примере одной деревни так описывается вся Россия на тот момент.
ТБ
Татьяна Бровкина
«Какова Россия А. И. Солженицына?» Вопрос поставлен слишком обще, поэтому мы обращаемся ко второй части этого пункта, где нам предлагают описать образ России в рассказе «Матрёнин двор». Герой рассказа хочет «затесаться и затеряться в самой нутряной России — если такая где-то была, жила». После многих лет, проведённых в заключении, рассказчик хочет внутренней тишины. Важным условием обретения такой тишины для него становится приобщение к неискажённому страхом и лагерями духу народа, который он надеется почувствовать в центральной России. Он ищет место, где бы «веселела душа». Таким ему кажется Высокое Поле, то место, «где не обидно бы и жить и умереть». Важным условием для рассказчика является отсутствие радио; в контексте рассказа радио — символ государственной лжи, которая распространяется на всю страну. Однако в Высоком Поле герой-рассказчик не смог остаться: «там не пекли хлеба». С одной стороны, это реальный факт: если каждый день носить хлеб, самый необходимый продукт, из города, жить очень тяжело, неудобно. Но в контексте рассказа этот факт приобретает символическое значение: хлеб — это душа русского народа, и крестьяне, которые не умеют испечь хлеба, воспринимаются как люди, потерявшие нечто исконное, отлучённые от тысячелетней традиции. Герой-рассказчик понимает все стороны жизни современной ему России, видит беспорядочное, горькое, отлучённое от истоков. Таким представляется ему посёлок с трудновыговариваемым названием Торфопродукт (надо сказать, что и сейчас недалеко от города Владимира есть, например, посёлок с названием Оргтруд). Но как раненая собака ищет травку, которая — единственная из всех — обладает целебными свойствами, так для героя единственным лекарством от перенесённых им бедствий становится «кондовая Россия». И герой-рассказчик ощущает, предчувствует её в умильной речи женщины, торгующей молоком, и находит её в деревне Тальново, за которой «целый край идёт деревень: Часлицы, Овинцы, Спудни, Шевертни, Шестимирово». В прохудившейся избе Матрёны герой встречает исконную Россию, воплотившуюся в чистой душе русской женщины, ведущей бедную незамысловатую жизнь в постоянной готовности помочь людям, несущей в мир идеи подлинности, простоты и не- стяжательства.
PS
Pavel Simindeyev
Начало рассказа не помню, но Россия всегда была нищей.
Похожие вопросы