Кавказец вправе владеть русским рабом?Зачем Путин восстановил рабство в РФ?

Спасшийся от кавказского рабства москвич рассказал о безразличии сыщиков к невольничьему рынку
В начале октября СМИ облетела история Олега Мельникова — лидера правозащитного движения «Альтернатива», который едва не угодил в дагестанское рабство. А на днях эти события получили продолжение: несостоявшегося раба вызвали на допрос в Следственный комитет и оказалось, что стражи порядка не спешат возбуждать уголовное дело о похищении человека. Куда больше, чем кавказский бизнес по торговле людьми, их заинтересовало семейное положение Мельникова и информация о том, кто финансирует его организацию.
Стать «кавказским пленником» москвич решил добровольно, чтобы на личном опыте понять, как люди, которым «Альтерантива» помогает получить свободу, оказываются в неволе. Около недели он провел на Казанском вокзале, изображая бездомного, пока наконец не встретился с вербовщиком по имени Муса. Тот предложил «бродяге» хорошую работу на берегу Каспия и передал в руки покупателя Рамазана на автобусной остановке в подмосковных Мамырях.
Там Олег попытался для убедительности в последний момент «соскочить» и сказал, что передумал, но Рамазан объяснил: деньги заплачены и теперь не ехать нельзя. На дорожку будущего раба опоили каким-то спиртосодержащим зельем, которое смешала хозяйка торгового киоска неподалеку — «милая женщина славянской внешности», как отписывает ее Олег. И хотя мужчина только пригубил напиток, а остальное незаметно вылил, этого хватило. Последнее, что помнит активист, это как его «упаковали» под сиденье в автобусе и заставили сумками. Прежде чем отключиться Олег успел отправить sms своим соратникам (телефон он прятал в ботинке), которые все это время «вели» его, после чего «отключился».
Автобус остановили полицейские на посту ДПС. Они же извлекли невменяемого пленника из-под сидений. Олега отправили в Склиф: оказалось, что он отравился барбитуратами — сильным снотворным наркотического действия. А потом началось самое интересное.
Активист побывал на Петровке, 38, где муровцы заверили его, что все материалы по внедрению в банду торговцев людьми переданы в СКР, а за развитием событий следит сам глава столичной полиции Анатолий Якунин.
Правда, Мусу и Рамазана полицейские почему-то отпустили на все четыре стороны. Как рассказывает активистка «Альтернативы» Оксана Вёльва, «покупателя» стражи порядка даже задержали и опросили, но арестовывать не стали.
А 1 ноября Мельников побывал в кабинете следователя СКР Демидова на улице Главмосстроя, дом 8. О том, что происходило дальше, Олег рассказал на своей страничке в социальной сети. Первым делом силовики (на допросе присутствовал также человек, которого активист называет сотрудником МУРа) спросили у Олега, чего он хочет, а услышав в ответ: «Возбуждения уголовного дела», пояснили, что для этого ему надо было «доводить начатое до конца», то есть доехать до Дагестана.
«До какого конца? Мне нужно было умереть в автобусе или что? — возмущается Мельников. — Я наверное ничего не понимаю в следствии... Ну какая разница: остановили автобус через тридцать километров или через две тысячи?».
Также следователей заинтересовало, почему, планируя свою «спецоперацию», соратники Мельникова по «Альтернативе» не обратились к правоохранителям. «На это я ответил, что боялся утечки, и перечислил случаи, когда полицейские были причастны к торговле людьми, — пишет Мельников. — И тут я словно открыл для них новый мир! Они были очень удивлены и не поверили, что такое вообще возможно!.. После чего со мной начали общаться так, словно я совершил какое то преступление».
Сыщики устроили активисту перекрестный допрос и около часа выясняли, кем финансируется организация, семейное положение самого Мельникова, возраст жены, сколько лет дочери и его ли это ребенок. «Наконец, муровец спросил: «Ладно, Дагестан — практически другая страна, но почему ты московским органам не поверил?», и началось все по новой», — продолжает Мельников.
В итоге следователь Демидов попросил потенциального невольника... изменить показания.

и сказать, что на остановке в Мамырях он добровольно сел в автобус с «ноль пятым» регионом. «На это мне пришлось ему несколько раз объяснить, что мне угрожали «проблемами» и поэтому я зашел в автобус, — пишет Олег. — Худо-бедно, но мы все же составили объяснения где-то на две страницы, из них как минимум половину листа занял рассказ про мою семью...» .
Новости о русских невольниках, которых заманивают в Дагестан, а потом заставляют бесплатно трудиться (чаще всего на кирпичных заводах) , охраняя всем миром, в последнее несколько месяцев мелькают на страницах печатных и электронных изданий регулярно: январь — «В Дагестане освобождены белорусские рабы» , февраль — «В Махачкале освобожден из рабства уроженец Саратовской области» , май — «Рабов на кирпичные заводы Дагестана заманивали билетами на матчи «Анжи» , июнь — «Полицейские отбили раба у 35 дагестанцев» , сентябрь — «Житель Башкирии освобожден из рабства в Дагестане».

Вот только сами дагестанские правоохранители, похоже, никаких проблем в этом видеть не хотят. В конце октября местное надзорное ведомство организовало проверку, говоря прокурорским языком, «состояния законности на кирпичных заводах, функционирующих на территории республики» . Силовики посетили такие предприятия в Махачкале, Каспийске, Кизилюрте, Кизляре и целом ряде районов. Прокуроры собрали объяснения об обстоятельствах приезда в республику у всех работников заводов и в результате «фактов принуждения в какой-либо форме к труду» не установили. Правда, нашлось множество нарушений миграционного, трудового, земельного, санитарно-эпидемиологического, противопожарного законодательства. Но правоохранителей, по всей видимости, не смутило, что люди согласились работать в таких условиях и добровольно продолжают это делать.
Но то Дагестан — по словам столичного копа, «почти другая страна» . Почему же в Москве стражи порядка не хотят «зачистить» этот криминальный бизнес?
«По рассказам тех, кого мы спасали из рабства на Северном Кавказе, их вербовали в основном на Казанском и Курском вокзалах, — говорит Мельников. — Со времен чеченской войны произошла сильная девальвация. До войны мужчина стоил порядка 1-1,2 тысячи долларов, сейчас — 500. Но, насколько мне известно, после нашей акции цены подскочили до 800. Значит, мы нанесли урон их экономике.. . Не знаю, надолго ли, но с вокзалов исчезли и вербовщики. Это значит, какое-то время люди пропадать не будут. Раньше исчезали 3-5 человек в день. Но что будет дальше, мы не знаем».